Рассказ. Приятное Место

[mybmansion]

Дорогие друзья!
Эта короткая история может вполне понравиться в особенности тем, у кого дома есть коты. Но всё же надеюсь, что придётся по душе она всем. Читаем?

viaorel

Название: Приятное Место
Автор: viaorel a.k.a. Элис Крафт
Жанр: мистика, original
Рейтинг: PG-15
Размещение: запрещено

Приятное Место

ПРИЯТНОЕ МЕСТО

Я просыпаюсь тогда, когда просыпаюсь. Солнце уже наверняка стоит высоко, потому что тени в комнате практически спрятались под предметы, их отбрасывающие, а мой хозяин уже снова сгорбился в кресле за компьютером.
Это его рабочее место: ноутбук, поставленный на старую доску для черчения, вместе с ручками кресла образовывающую некое подобие стола, табуретка, на которую можно закинуть ноги или сложить эту самую доску, поднимаясь, куча тяжёлых книжек вокруг, листочки с записями, ручки, карандаши – всё это хаотичное безобразие представляет собой рабочее пространство моего хозяина.
Вот и он сам. Синюшные круги под глазами, впадины на месте щёк, колючая щетина, которой он позволяет расти ровно три дня – до тех пор, пока не понадобится ехать в офис, чтобы взять новую порцию работы. Сейчас он склонился над отдающим красным экраном старенького ноутбука и, видимо, пытается разобрать что-то. В этом он явно терпит тотальное поражение, потому что до моих ушей всё отчётливее и громче доносятся его ругательства.
- Да чёрт бы его побрал! – наконец восклицает он своё любимое заклинание, после чего лицо его внезапно разглаживается и он уже совершенно спокойным голосом говорит: - О! – и продолжает пялиться в экран уже куда благодушнее.
Заклинание действительно помогает. Бывшая жена не раз говорила моему хозяину, что обращение к чертовщине до добра не доводит, на что он всегда отвечал ей так: «Но ведь работает!» - и был прав. Работает.
Приятное Место не хочет покидать моё сознание, манит вернуться, да я и сам не прочь задержаться там ещё ненадолго, но ужасно хочется кушать и писать. У меня имеется схема на такие случаи. Я поднимаюсь, вытягиваю спину, царапаю пару раз ковёр, чтобы проверить, насколько мой хозяин увлечён работой – заметит или нет.
Заметил. Голова с огромными очками-капельками на миг возникает из-под серого прямоугольника крышки ноутбука, и меня предупреждают:
- Заткнись.
«Я ничего ещё не говорил!» - шутливо думаю я. Но для звуковой атаки ещё не время, и я позволяю хозяину убивать своё здоровье за компьютером и дальше, сам же медленно и важно, подняв высоко пушистый хвост, направляюсь в кухню.
Там меня не ждёт ничего примечательного. Застывшие остатки вчерашнего ужина, хлеб в основном, потому что все кусочки печёнки я уже из месива вытянул. Исследовав для приличия чёрствые комочки, я разворачиваюсь и начинаю скрести лапой по кафелю, «загребая» это недоразумение, как уличные коты загребают свои какашки.
- Прекрати! – доносится из гостиной, уже с ноткой раздражения.
И тут я начинаю орать.
Тихо и вежливо привлекать к себе внимание я пытался, когда был помладше и посимпатичнее, но это действовало только до тех пор, пока дочки ещё жили с хозяином. Девчонки не могли выносить моего жалостливого мяуканья, заставить их покормить меня было делом плёвым. Но прошло уже два года с тех пор, как жена оставила хозяина, забрав дочек, и мне пришлось вырабатывать новые, куда более изощрённые методики, чтобы выманить свою печёнку с хлебом.
Нет, вежливость я отставил уже давно, поэтому сейчас я не просто мяукаю – я ору.
- Заткнись! – раздаётся из гостиной, где сидит мой хозяин. – Не мешай!
«Работаешь, значит», - думаю я злорадно и повышаю тон. Сквозь тонкую колбасу коридора до кухни долетают проклятия, но я знаю: этого мало, чтобы заставить хозяина оторвать свою обрюзгшую геморроидальную задницу от кресла. Завершив с кухонным концертом, я выхожу в коридор, гляжу направо – прямо по курсу вижу щурящегося в экран хозяина, гляжу налево – вижу входную дверь и рядом с ней свой тёмно-розовый лоток, который хозяин величает отчего-то коробочкой.
Самое время опорожниться.
Писаю я не то чтобы долго, но со вкусом – это точно. Окончив свои дела, я важно покидаю коробочку и начинаю громко, очень громко загребать её содержимое. Мокрой лапой я вначале вожу по кафелю, чтобы оставить там след, потом задеваю край коробочки, чтобы тот подскочил и с грохотом шмякнулся об пол.
- Что ты там делаешь?
Хозяин поворачивает голову, но в том конце коридора, где шкодничаю я, темно, и он ничего не видит. Я продолжаю со смаком шуметь, минуту, две, пока, наконец, терпение хозяина не лопается. Он отставляет свой «стол» на табуретку, пересекает коридор и подходит ко мне. Включается свет.
- Ну, что ты тут наделал уже?
Я терпеливо жду, пока он почистит и вымоет мою коробочку, получаю на орехи за ссаные следы на кафеле, но не реагирую на взбучку. В тот момент, когда мой туалет возвращается на положенное место, я словно оживаю: поднимаю высоко хвост, призывно мяукаю и всем своим видом показываю, что уж теперь-то хозяин точно должен меня покормить.
Он сдаётся. Со вздохом бормочет:
- Как же ты меня достал…
Но всё равно открывает холодильник, достаёт оттуда глубокую тарелку, в которой лежит куриная печёнка, из хлебницы берёт буханку серого хлеба и кладёт всё это на стол. Я уже сижу на табуретке: с покорным видом жду, пока соизволят дать пожрать.
Кухня у моего хозяина маленькая и довольно-таки мрачная. Мне, впрочем, всё равно: я всегда найду для себя место. Итак, я сижу на табуретке и наблюдаю за тем, как он отрезает кусок от буханки, размачивает её под струёй тёплой воды из-под крана, кладёт эту серую массу на доску и начинает измельчать ножом-пилочкой. Я время от времени трусь мордой об его бок и издаю поторапливающие мяуканья, на что он отвечает мне раздражённо:
- Да подожди, подожди, сейчас, готовлю уже, не видишь?..
Он появляется, как и всегда, в пересечении кухни и коридора, на том участке, куда никогда не попадают солнечные лучи. Грубо начертанный человеческий образ, длинный чёрный плащ, широкополая шляпа, из-за тени которой не видно, есть у этого создания лицо или нет. Я приглядывался – нет. Для кого он так старается выглядеть похожим на человека, я не знаю. Одно время меня даже подмывало спросить, но я сдержался – думаю, к лучшему.
Ноги он имеет, но не передвигает ими, а медленно так плывёт по воздуху, как грозовое облако, и пространство вокруг него слегка подрагивает, будто оно испугалось появления чёрного чужака. Не знаю насчёт этого, но мой хозяин точно немного струхнул.
Я намеренно не смотрю в сторону приближающегося существа, которое я назвал про себя просто Тень, - вместо этого я усердно сосредоточил сощуренные глаза на хозяине. Мне буквально бьёт в нос усилившаяся вонь его тела – это пот выступает на его коже, а лицо покрывается маленькими солёными капельками. Нож, до этого ритмично рубящий бордовую печёнку на куски, внезапно замирает. Сердце начинает биться быстрее, дыхание учащается.
Он оборачивается. Тень завис всего лишь в полутора метрах от него, но глазам хозяина он не доступен. Тогда хозяин начинает молча наблюдать за мной. Я знаю, чего он ждёт: что я начну пялиться куда-то в угол без причины, заору, попытаюсь напасть на воздух – словом, выдам присутствие потусторонней силы.
Я продолжаю сидеть, глядя на хозяина неотрывно, ожидая, когда же он снова возьмётся за печёнку. Тень стоит справа от меня, и он тоже смотрит неотрывно.
Хозяин не любит меня и часто твердит, что я бесполезный, но в подобных вещах он доверяет мне безоговорочно.
- Глюки уже совсем, - бормочет он себе под нос и продолжает резать мой поздний завтрак, явно вознамерившись не обращать внимания на странные ощущения. – Сбрендил…
С момента появления Тени я не бросил ни одного, даже косого взгляда в его сторону. У нас с ним договорённость.
Наконец красные кубики мешаются с хлебной кашицей, моя мисочка очищается от закоченевших остатков вчерашнего ужина и мне разрешают поесть. Перед тем как окунуться мордой в еду, я ласково трусь о руку хозяина, и он, не выдерживая, отвечает мне поглаживанием по спине:
- Ну, ешь, ешь. Обормот.
Когда он выходит из кухни, чтобы вернуться к работе, Тень сторонится, затем следует за ним. Он приходит не каждый день, зато в одно и то же время, и остаётся в квартире до рассвета. Когда он тут, вокруг пахнет гнилым мясом, а если подойти к нему близко, почувствуешь дикий холод. Я стараюсь этого не делать, но иногда приходится – когда он зависает прямо посреди коридора и то ли спит, то ли медитирует. Покачивается так вперёд-назад, очень медленно и очень страшно.
Набив желудок, я приступаю к совершению своего любимого ритуала, а именно – снова начинаю орать. Всю дорогу от кухни до гостиной я надрываю глотку, причём так, будто меня оставили на две недели одного дома и даже забыли поменять водичку в мисочке. Своими орами я сам себе напоминаю забытого всеми меланхоличного надоеду, но что я могу поделать? Для котов очень важны традиции, и я, став одним из них, не смог не соблазниться на создание парочки своих собственных.
- Ну, что опять не так? Ты ж поел! – долетает из гостиной.
Я торжественно, с поднятым хвостом, вплываю в гостиную. Тень висит в воздухе возле кресла, в котором сидит мой хозяин, снова сгорбившись и снова уткнувшись в свой поганенький экранчик. Из кухни он захватил себе наскоро слепленный бутерброд – шмат сыра на хлебе, - и теперь его правая рука периодически соскальзывает с клавиатуры, чтобы поднести его ко рту. Он смотрит на меня злобно:
- Чего ты разорался опять?
Если бы я мог, я бы улыбнулся. Его репертуар не меняется, каждый божий день я слышу одни и те же фразы. Это так раздражает.
Когда хозяина снова затягивает работа, я позволяю себе покоситься на Тень. Глаз его я не вижу – у него ведь нет лица, откуда там взяться глазам? – но в полном желудке скользит ощущение, что пялится он сейчас прямиком на моего хозяина.
- Да чёртова зараза! – выкликает вдруг мой хозяин, и Тень придвигается чуть ближе. – О! – говорит он и тотчас же успокаивается: заклинание сработало, как всегда, безукоризненно.
Я точно не знаю, что Тени нужно от хозяина. Он начал появляться несколько месяцев назад, и пока я не замечал за ним попыток удушить свою жертву во сне или ещё что ужаснее. Глубокой ночью, когда мой хозяин уже практически засыпает за компьютером, Тень протягивает руку и касается пальцем его правого виска. После этого его не видать несколько дней или даже недель, а мой хозяин ходит по квартире как в воду опущенный, забывает бриться вовремя, поэтому когда настаёт день поездки в офис, обычно избавляется от щетины в спешке, в результате чего всё его лицо начинает кровить от маленьких неосторожных ранок.
Мы с Тенью договаривались, что сны могут начинаться только в тёмное время суток, поэтому я терпеливо жду ночи, блуждая из комнаты в комнату, время от времени начинаю вовсю кричать, прошу ещё поесть, на что хозяин обзывает меня жирным, но в конце концов кормит (когда понимает, что я всерьёз угрожаю ему кучей под телевизором).
Наконец наступает долгожданная, темноликая ночь. Я сворачиваюсь в клубок в своём любимом уголке дивана, бросаю последний осторожный взгляд в сторону Тени – тот ещё не протягивает руку, но, я чую, близок к этому, - и с наслаждением закрываю глаза.
Приятное Место встречает меня своими ароматами, красками и ощущениями. Первым делом я выпрямляю спину и вытягиваю руки, тяну их вверх, к самому небу. У меня есть руки, я – человек, снова человек! Я стою перед подъездом высотного дома, и на мне настоящая одежда. Я делаю шаг, захожу внутрь, поднимаюсь на третий этаж, открываю дверь своим ключом (тяжесть ключей в кармане – какое неописуемое удовольствие!)
Моё домашнее животное терпеливо ждёт меня. Оно сидит, совершенно голое, на кафеле и приветственно мяукает. Видимо, оно голодно.
Я открываю свой дипломат. В Приятном Месте, как объяснил мне Тень, я могу быть кем угодно и воображать всё, что я захочу, поэтому да, в руках у меня как раз вовремя появляется дипломат. Там пусто, за исключением небольшого топорика с красным обухом. А мне больше и не нужно. Я вытягиваю топорик, ощущая его приятную тяжесть в своей ладони. Домашнее животное смотрит на меня непонимающе. Оно всегда так делает, в каждом сценарии, который я прокручиваю в своём Приятном Месте.
- Ну, что? «Достал», говоришь? – обращаюсь я к нему, наступая. Оно неуклюже пятится. – «Заткнись», да? «Разорался», да?
Моё домашнее животное резко разворачивается, и очки-капельки слетают с его лица. Оно пытается бежать, но мои руки весьма проворны – пробыв пять лет котом, я ещё не забыл, как пользоваться своими десятью пальцами. Я хватаю его за кудрявые подёрнутые сединой волосы и тяну на себя. Оно визжит. Я улыбаюсь, как сумасшедший. Я, кот, которого подкупили способностью видеть сны, где моя душа не наказана, где я вновь перерождён в идеального вершителя собственной реальности, - я наконец-то могу улыбаться, и, чертовщина или нет, но я до безумия этому рад!