Глава 16. Вторник 4 мая

[mybmansion]

Название: Шесть недель
Неделя: 3
День: 2
Автор: viaorel
Бета: временно не отбечено
Жанр (для третьей части): AU, angst, romance, humor, adventure
Рейтинг: R
Пэйринги: Саске/Наруто, Ли/Гаара, Кисаме/Итачи основные; Сай/Сакура, Неджи/Тен-Тен, Шикамару/Темари, Какаши/Ирука, Киба/Хината, Джирайя/Тсунаде и пр.
Предупреждения: OOС, несколько OMC, убийства и полицейское расследование
Дисклеймер: Masashi Kishimoto
Размещение: запрещено! Только ссылкой на дневник.

Глава 16

Вторник 4 мая

Когда смотришь на любимый город с высоты, впечатление о нём складывается совершенно иное - необычное. Вот ты, забыв про осторожность, перегибаешься через перила, сощуриваешься и разглядываешь с крыши копошащуюся внизу студенческую молодёжь, а в мыслях крутится: «Какие маленькие!». Переводишь взгляд в ту сторону, где располагаются второй и третий корпус твоего нелюбимого, но за несколько лет всё равно ставшего родным университета, всматриваешься, пытаешься найти на нужном этаже окна той самой аудитории, где вас, помнится, мучили весь этот курс особо сложным предметом. Теперь это уже почти позади. Ты задумчиво глядишь на недавно построенный невдалеке роддом – возможно, прямо сейчас там появляется на свет новый человек. А ты стоишь тут, на крыше соседнего дома, и, если постараться, можешь разглядеть, какого оттенка шторы на каждом из окон, и чувство это – не передать словами, что такое. Будто в тебе столько силы, что хоть прямо сейчас разворачивай крылья и лети. Будто твоё тело соткано из свободы.
Наруто огляделся, чтобы обласкать взглядом каждого из своих разбрёдшихся по крыше друзей. На самом деле рабочий день был ещё в самом разгаре и их здесь вовсе не должно было быть, однако угрызениями совести по поводу пропущенных занятий, похоже, никто не страдал – даже сознательный Неджи. Как ни странно, но именно ему, прилежному студенту и гордости факультета переводчиков, принадлежала идея дружно плюнуть на занятия и пойти куда-нибудь вместе отдохнуть. Юность, как он объяснял Шикамару по телефону, слишком мимолётна, чтобы тратить её всю на учёбу, кроме того, совсем скоро они с Тен-Тен станут настоящей семьёй и им уже будет не до дружеских посиделок, поэтому – к чёрту эти пары, давайте повеселимся! Самый ленивый староста за всю историю университета ничем не выразил своего удивления по поводу столь резкой перемены во взглядах друга и сказал, что присоединится, если Гаара и Наруто тоже придут. Вышеупомянутой парочке, выжатой сложным тестом в начале дня, как раз только повода и не хватало, поэтому идея группового прогула была воспринята ими на ура. И единственными, кому посчастливилось не пропустить занятие из-за окна в расписании, были Сакура и Ино, которые, заслышав про намечающееся веселье, тут же взялись узнавать, нет ли на этаже их факультета свободной аудитории, где можно было бы безнаказанно посидеть.
Когда в группе людей есть человек с выраженными организаторскими способностями, всё происходит как по волшебству, поэтому лишь только Тен-Тен взялась за дело, моментально откуда ни возьмись в их распоряжении появилась и забытая всеми аудитория, когда-то принадлежавшая поэтическому кружку, и горячительные напитки, и даже ключ от двери, долженствующей оберегать студентов от крыши здания – или же наоборот, как будет угодно. Оказавшись наверху, где кажущееся поверхностью какой-то другой планеты серое бетонное плато обрывалось ровными краями со всех сторон, друзья вдруг осознали, что кровь в молодых телах перестала бурлить, и хочется только одного: подойти к самому краю, так, чтобы носки ботинок почти свисали вниз, и, держась за перила, посмотреть вниз, на улицы своего города.
Наруто развернулся и, всё ещё сжимая холодными от металла ладонями перила, окинул задумчивым взглядом своих друзей. Он думал о том, со сколькими из них у него получится поддерживать контакты после того, как учёба кончится и начнётся взрослая жизнь. Ведь после получения диплома продолжать жить, не нарушая сложившегося устава, выйдет лишь некоторое время, а потом – постепенно, шаг за шагом, но новизна будет ввинчиваться в твой мир, вытесняя старое: привычки, мнения, друзей… Кто-то уедет в другой город или даже страну, кто-то в раннем возрасте обзаведётся детишками, и ему уже будет не до старых приятелей, а кому-то судьба уготовила работу с утра до вечера – такую, после которой приходишь домой, ложишься, даже не раздевшись, и в таком положении, без движения, без мыслей, чувствуешь себя абсолютно счастливым. Что бы это ни было, что бы ни ожидало каждого из них за стенами этого университета, - это что-то обязательно произойдёт рано или поздно, и вопросом остаётся лишь то, сколько времени осталось у их дружной компании до тех пор, пока напасть взрослой жизни доберётся и до их юношеских сердец.
Стоящий рядом Гаара, уже с минуту задумчиво вглядывающийся в его лицо, наконец не выдержал и спросил:
-Что случилось?
-Да так, глупости, - отмахнулся Наруто.
Рассказывать о своих мыслях не хотелось, потому что Гаара не дурак и, конечно же, проведёт параллели между тем, о чём они только что говорили, и его размышлениями о бренности дружбы. Темой их разговора было то, о чём Гаара вчера умолчал, а именно – подробности. На этот раз секретов не было, и всё, что тщательно скрывалось на протяжении предыдущих двух недель, полных тайн и недомолвок, теперь стало явным. Наруто чувствовал, что его другу даже сейчас было нелегко озвучивать некоторые вещи, поэтому в уважительном молчании выслушал немного сбивчивую историю, а под конец, чтобы разрушить неловкое молчание, произнёс придуманную ещё утром шутовскую речь благословения и объявил их с Ли мужем и женой, за что от «жены» и получил торжественный подзатыльник и ставшее уже почти легендарным: «Катись в ад, Узумаки».
И теперь, когда он знал всё, стало одновременно легко и трудно смириться с переменой: легко – потому что он был несказанно рад вновь увидеть на лице лучшего друга эту его беззаботную, чуть задиристую улыбку, самую лучшую улыбку на свете; а трудно – потому что… Потому что было такое ощущение, будто кто-то внезапно явился в устоявшуюся картину его мира и без спросу, без предупреждения увёл за руку того, кто значил для него слишком много, чтобы просто стоять в стороне и наблюдать за этим. Захотелось схватить за другую руку и дёрнуть к себе, обратно. Чтобы всё было как прежде.
Наверное, они в самом деле так много времени провели вместе, что теперь понимали друг друга без слов, потому как Гаара внезапно подступил ближе и, требовательно взяв его лицо в ладони, заставил посмотреть на себя.
-Нет, Узумаки, от меня ты всё равно не отделаешься, - произнёс он строго. – Посиделки в «У Акимичи» за нашим столиком, мои шмотки у тебя в комнате, Загульные пятницы и Готичные понедельники, дрессировка дяди Минато и прочие мелкие радости наших с тобой будней – всё это остаётся.
К горлу подступил солёный комок, но ему удалось сохранить безразличный вид.
-Да кому ты со всем этим нужен, Сабаку? И вообще, не стой так близко, а то Тен-Тен не то подумает, расскажет Ли и у тебя потом будут проблемы.
Гаара с упрямым видом сделал ещё один шаг вперёд, въедаясь пристальным взглядом в голубизну его глаз.
-Наруто, - сказал он изменившимся голосом, - ты у меня, конечно, идиот, но даже у тебя хватит ума понять, что я от тебя уже никуда не денусь, как и ты от меня. И, кстати, наша договорённость насчёт свадьбы в сорок лет тоже в силе.
Он слабо улыбнулся:
-Это при условии, что…
-Ну да, естественно, - перебил Гаара и улыбнулся в ответ.
-А на свадьбу хоть пригласите? – поддразнивающе поинтересовался чей-то голос совсем рядом с ними.
Развернувшись, парни увидели Тен-Тен – отчего-то сияющую, как новая монета. Гаара, неловко потупившись, отступил на шаг и бросил:
-Если будешь себя хорошо вести, то пригласим.
Байкерша пропустила реплику мимо ушей:
-Слушай, я спросить хотела. – Она кивнула в сторону шушукающихся невдалеке Сакуры и Ино. – Мы с барышнями спор завели. Вишня считает, что ты, крашеный, по моему Хьюге на первом курсе слюни пускал, а Ино говорит, что ты тогда за усатым увивался.
-Ну и? – хмыкнул Гаара. – Вам ещё не надоело про меня сплетничать? Давайте другую тему какую-нибудь подкину – не знаю, там, жизнь на Марсе. И вообще, вы умные бабы, поговорите о чём-нибудь более интеллектуальном!
Тен-Тен подбоченилась и окинула его подозрительным взглядом:
-Не съезжай с темы, это во-первых. Во-вторых – меня лично интересует только пункт с Хьюгой. Ну так что, красавчик, было или не было?
Друзья обменялись недоумевающими взглядами.
-Не понимаю, о чём ты, Тен-Тен, - с самым честным видом покачал головой Гаара. – Я на него ещё в школе ярлык бабы навесил, а такие вообще не в моём вкусе, вот Узумаки соврать не даст.
Наруто активно закивал в подтверждение его слов.
-И потом, - продолжил красноволосый, - пускать слюни, как ты выражаешься, по натуральному натуралу – это, извини меня, ниже моего достоинства.
Байкерша в ответ расхохоталась, и таким заразительным был её смех, что заулыбались и Наруто с Гаарой, и расслышавшие разговор лишь частично Сакура с Ино, и даже совещающиеся о чём-то на другом конце крыши Шикамару и Неджи.
-Ладно, крашеный, хитрожопое ты создание, смотри мне! – отсмеявшись, Тен-Тен поднесла к его лицу сжатый кулак, на который тот отреагировал не очень тщательно изображённым выражением ужаса, и вернулась к подружкам.
Наруто провёл её ласковым взглядом. Где-то на задворках сознания вновь зароились тревожные мысли о том, что через несколько лет, то есть, совсем скоро, произойдёт неотвратимое и они станут друг для друга всего лишь знакомыми с общими воспоминаниями юности. Но он не хотел с ними расставаться, чёрт возьми, не хотел бы терять ни одного из них.
-Слушай, Узумаки, - оторвал его от размышлений Гаара, тоже наблюдающий за смеющимися подругами, - ты никому пока не говори про меня и Ли, хорошо?
-Почему? – удивился он.
-Ну, Тен-Тен ведь не знает, при каких обстоятельствах мы познакомились на самом деле, а я боюсь, что эта тема неизбежно всплывёт, она ведь любопытная, всё расспрашивать начнёт. Я не хочу, чтобы она знала пока что. – Гаара отвёл глаза в сторону и опечаленно вздохнул. – Ты бы слышал, как он о ней говорит. Они для него действительно как семья: она и Гай-сенсей. Мне даже страшно подумать, что будет, когда они всё узнают.
Наруто ободряюще похлопал его по плечу:
-Не переживай раньше времени, всё будет нормально. Я не скажу. И давай сменим тему, а то видеть торжество уныния на твоём лице – зрелище из малоприятных.
-Хорошо, - Гаара выдавил из себя улыбку, - расскажи, как прошло утро с Учихой.
-Ты что, серьёзно? – он удивлённо вскинул брови. – Ты же сам мне вчера грозился оторвать голову, если снова начну о нём.
В ответ юноша махнул рукой и бросил благосклонно:
-Рассказывай.
Наруто вздохнул и устремил глаза вверх, отчего те почти слились с таким же ярко-голубым небом.
-А что рассказывать? Папа его с нами завтракать усадил, он потыкался носом в чай, с папой о делах поговорил. На меня он кнопочку «игнор» включил, ну и я, конечно же, тоже. Потом пришёл Какаши, папа с ним возиться начал, и мы остались одни. – Он кивнул, заметив понимающую улыбку Гаары: - Ну да, мы не удержались и опять начали гавкаться, только в этот раз тихо. А потом ты мне позвонил, чтобы я уже выходил, так он при упоминании твоего имени аж зубами заскрежетал, но ничего не сказал – молча свалил в гостиную. Вот такие дела, Сабаку. Ждём с нетерпением, что будет вечером. Приходи, вместе его подостаём.
-Я бы ради такого дела с радостью, - ухмыльнулся Гаара, - но не могу, уже договорился с Ли после тренировки и его занятия пойти куда-нибудь погулять.
В глазах Наруто заплясали игривые огоньки:
-Свидание, стало быть? Настоящее?
В ответ Гаара забормотал смущённо что-то малопонятное, отчего ему стало ещё смешнее.
-Ну смотри мне там, Сабаку, веди себя прилично! – продолжил он поддразнивающим тоном. – И мне чтоб отрапортовал, как домой вернёшься. Если вернёшься, конечно.
Гаара возмущённо ощерился и только собрался отвечать, но Наруто опередил его – хлопнул себя по лбу и запричитал торопливо:
-Чёрт, забыл сказать тебе. Меня сегодня аж два удара ждёт! Первый: с сегодняшнего дня я снова хожу на ушу, а второй – я еду в додзё на колёсах. Чёрт, я даже не знаю, где оно находится, а GPS у меня какой-то тупой, мы с ним не компилируемся!
-Поздравляю, - протянул Гаара неопределённо, - а с чего вдруг тебя так торкнуло?
-Да папа всё со своими волнениями, - Наруто раздражённо цокнул языком. – А насчёт машины мы ведь договорились, чтобы я с вождением не запускал, вот он и норовит меня при каждой удобной возможности за руль усадить.
-Ты хорошо водишь, Узумаки, не переживай, просто тебе не хватает концентрации, - подбодрил его Гаара, - а насчёт ушу дядя Минато правильно сделал. Давно пора было снова взяться, а то в тебе талантище пропадает, между прочим.
-Да, да, - вздохнул блондин без энтузиазма.
Про то, как Узумаки Наруто, непоседа с ярко выраженным синдромом недостаточности концентрации внимания, пытался всерьёз взяться за такой вид будо, как ушу, можно было написать целую книгу, и Гаара, ведущий про себя счёт, сколько раз Наруто начинал им заниматься, поставил ментальную пометку «пять» в своём списке. История эта тянулась ещё со школы. Четырнадцатилетний Наруто был под таким сильным впечатлением от того, как ловко его новый одноклассник, которого он очень хотел превратить в своего друга, метелил пристающих к нему хулиганов, что, разузнав у него об айкидо, тоже загорелся идеей «выучиться чему-нибудь этакому», но выбрать решил что-нибудь другое и вскоре записался на спортивное ушу. Однако хватило его всего на месяц максимум, после чего паренёк начал прогуливать, а со временем его и вовсе перестали видеть в додзё. Его оправданием потери интереса к ушу стало банальное «там слишком много надо учить», услышав которое, привыкший с детства к совмещению теории и практики Гаара только презрительно фыркнул, но журить не стал. С тех пор интерес Наруто к ушу то возвращался, и тогда он ходил исправно на каждое занятие, то пропадал – и тогда инструкторы забывали его имя и обращались к нему не иначе как «тот светленький». Гаара, надо отдать ему должное, с попытками заставить друга отнестись к этому серьёзно не наседал, терпеливо ожидая, пока в нём вновь разгорится стремление обучаться.
И вот – свершилось. Оба друга прекрасно понимали, что дело было вовсе не в папе и его волнениях, что на самом деле Наруто просто вновь захотелось заниматься, однако говорить об этом вслух было бы неразумно – это тоже было ясно обоим. Поэтому тема ушу была оставлена, и вместо этого разговор вновь вернулся к Учихе.
-Я сегодня у него футляр видел, явно от фотоаппарата, - вспомнил Наруто. - Он у нас, оказывается, человек искусства, фотографией увлекается.
-Тонкая душа, - с умным видом поддержал его Гаара.
-Творец, - поддакнул блондин. – Надо бы их с Саем свести как-нибудь, уверен, им будет о чём потолковать.
Внезапно оба вздрогнули, когда с другого конца крыши раздался адресованный им рёв:
-Что вы уже там о моём парне судачите? Сейчас подойду и в нос дам, понятно?
Когда дело касалось Сая, в Сакуре внезапно пробуждался удивительно чуткий слух, это знали все, и даже когда друзья, едва сдерживая смешки, пообещали, что больше так не будут, поток угроз в их сторону не прекратился.
«Нет, - решил Наруто, с улыбкой выслушивая весь список проклятий от перекрашенной Харуно, - ни на что это не променяю. Я хочу, чтобы все эти люди были рядом со мной всегда».
Гаара, каким-то мистическим образом вновь почувствовав, о чём он думает, на секунду сжал его ладонь в своей, будто говоря: «Я тоже этого хочу».


***
Канкуро заглушил мотор и потянулся за сигаретой. Господи, что за день!..
Всё не ладилось ещё со вчерашней ночи, когда он не мог уснуть, продумывая, что скажет при встрече Майто Гаю. Рано утром его вызвонил Шино и попросил срочно приехать на работу – оказалось, клиенты из США недовольны последней продукцией и требуют созвать телеконференцию. Канкуро мужественно досидел до самого её конца, блестяще с дипломатической точки зрения справившись с разнервничавшимися заказчиками, однако покоя ему не дали даже после двух часов напряжённых переговоров – его вызывал к себе отец. Естественно, в размолвке с американцами виноват оказался он, потому что не доглядел, не проконтролировал и недостаточно мотивировал свою команду. На выслушивание нравоучений у Канкуро ушли все его силы, и, лишь ступив за порог отцовского кабинета, он, не заворачивая никуда, направился к выходу, потому что в голове слишком настойчиво, настойчивее обычного, отбивала ритм соблазнительная мысль: бросить всё и уволиться ко всем чертям.
К университету, где учился его брат и где работал интересующий его человек, Канкуро подъехал около трёх часов дня, когда большинство студентов уже разошлось по домам. Он вежливо пояснил охране причину своего прихода, был пропущен и, следуя указаниям, двинулся в поисках спортивного крыла. Проходящие мимо учащиеся с некоторым удивлением косились на хорошо одетого молодого человека в затемнённых очках, с хмурым видом глядящего по сторонам. У Сабаку Канкуро, однако, была причина, чтобы хмуриться: вся эта атмосфера университетской жизни, молодых, беззаботных студенческих лет, которая поддерживала жизнь в этом здании, напомнила ему о том, что сам он был лишён всего этого. Отец взял его на фирму, когда парень ещё только оканчивал школу, поэтому с тех пор о личном времени пришлось забыть напрочь. Из-за этого, возможно, у него совсем не осталось друзей юности, в группе он слыл «тем пацаном, который вечно занят», и с девушками всё никак не складывалось – любые попытки начать нормальные отношения проваливались из-за банальной нехватки времени. А здорово, наверное, было бы, как Гаара, иметь весёлую компанию друзей, с которыми можно задержаться в каком-нибудь баре после пар – просто поговорить ни о чём, потягивая пиво. Или в буфете посидеть на перерыве между занятиями и одновременно, чтобы всё успеть, торопливо заглатывать обжигающий горло кофе, есть какую-нибудь булочку и болтать с такими же вечно спешащими приятелями. Здорово же.
Он остановил какого-то мальчишку, от него узнал, что завернул не туда, и, следуя данным указаниям, вскоре всё-таки нашёл нужное ему крыло.
Вчерашней ночью Канкуро не мог уснуть не только из-за того, что переживал насчёт будущей встречи, но ещё и потому, что никак не мог перестать удивляться. Майто Гай преподавал физкультуру у Гаары, парня, который восемь лет назад искалечил дорогого ему человека. Знал ли Гай правду о нём? Если знал, то ему также должно быть известно и о том, что Рок Ли делал в компании его младшего брата в тот вечер. Умом Канкуро понимал, что поступает глупо и немного даже подло, разузнавая от чужих людей о жизни Гаары, но мысль слишком тревожила его, а иного выхода избавиться от своих переживаний он попросту не видел.
Майто Гая он узнал сразу: стоя посередине зала в зелёном спортивном костюме, мужчина проводил разминку для студентов.
-Давайте, живее! – подгонял он их звучным голосом, широко улыбаясь и с энтузиазмом жестикулируя. – Где ваша Сила Юности? Ниже, ниже наклоняемся! – Заметив стоящего у входа в зал посетителя, он сделал шаг ему навстречу и громко спросил: - Вы ко мне?
Канкуро кивнул, смутившись от того, что взгляды всей группы повернулись к нему.
-Так, - скомандовал Гай на ходу, пересекая зал, - начинаем бегать! Десять минут без перерыва!
Послышалось многоголосое недовольное мычание, от которого преподаватель только отмахнулся:
-Не помрёте, лентяи! Вперёд! Десять минут, я засекаю! – Он потряс для наглядности висящим на шее секундомером, но засекать ничего не стал, вместо этого полностью сосредоточившись на госте.
Вблизи лицо Гая выглядело ещё более приятным, буквально излучающим добро, и Канкуро невольно растерялся: он запомнил этого человека убитым горем, с потухшим взглядом и разбитым голосом – но тот, кто стоял сейчас перед ним, являлся совершеннейшей его противоположностью. Карие глаза мужчины глядели на него с лёгким любопытством, а густые брови были чуть нахмурены, будто он пытался вспомнить, где они могли встречаться ранее. Канкуро избавил его от потуг и протянул руку первым:
-Здравствуйте, меня зовут Сабаку Канкуро.
Рукопожатие у Гая было крепким и уверенным – как и он сам. Мужчина взглянул на визитную карточку, которую молодой человек дал попросту по привычке, и удивлённо вздохнул:
-Вице-президент Sabaku-tech, ух ты!
-Да, а ещё я старший брат Гаары, одного из ваших студентов.
Лицо Гая просветлело:
-Как же, как же, знаем! Узумаки и Сабаку, два бездельничка. Вот, Канкуро-кун, посмотрите во-он туда. Видите маты? – Канкуро проследил за тем, куда указывал палец преподавателя, и кивнул. – Так вот именно на них ваш братец и проводит большую часть занятия вместе со своим приятелем. Ленивее этой парочки, наверное, только Нара, но то вообще клинический случай.
Канкуро не слишком удивился, узнав подобное о своём малом. В этом плане Гаара вёл себя немного парадоксально: на тренировках по айкидо он мог загонять себя до полусмерти, но на уроках физкультуры пальцем о палец ударить отказывался. Логики в этом, наверное, попросту не было, иначе бы Канкуро её увидел, но как он ни старался, понять подобное упрямство было ему попросту не по силам.
Внезапно в горле неприятно запершило, он поднёс ладонь ко рту и кашлянул. Противное ощущение не пропало, зато поведение его собеседника совершенно неожиданно изменилось. В глазах Гая забилось неподдельное волнение, граничащее даже с ужасом, что выглядело, в принципе, довольно комично. Канкуро непонимающе моргнул.
-Молодой человек, - вздохнул Гай, отойдя от шока, - да вы больны!
Он попытался оправдаться, но ему не дали сказать и слова.
-Точно говорю, больны! И бледный, бледный какой! Дайте-ка я очки ваши сниму, надо в глаза вам посмотреть! – Канкуро хотел было запротестовать, но очки его всё равно оказались в руках у Гая. Посмотрев ему в глаза, Гай издал сдавленный крик ужаса: - Красные! Вы точно больны, молодой человек! А это сигареты я у вас в кармане нагрудном вижу, да? Точно, сигареты! Вы курите! Ну всё, это серьёзно! Подождите, не переживайте, у меня друг медик, он тут работает, мы сейчас к нему пойдём, он вас осмотрит! Идёмте!
Канкуро огляделся в поисках помощи, но ждать её было неоткуда: студенты, видимо, привыкшие к истерикам сенсея, спокойно продолжали себе брести по залу, вяло изображая бег, а кроме них рядом никого больше и не было. Сильная рука Гая уже тянула его за собой. Канкуро старался пояснить, что с ним всё в порядке и бледен он потому, что не выспался, и глаза у него красные от того же, но, конечно же, его никто не слушал, и его продолжали тащить по каким-то коридорам, при этом не прекращая уверять, что всё будет хорошо и что он не должен переживать.
«Чёрт, да что происходит вообще?!» - взвыл он про себя, окончательно сбитый с толку. Он совершенно не понимал, как вообще оказался втянут в столь абсурдную ситуацию, как мог это допустить и почему позволяет какому-то Майто Гаю волочь себя чёрти куда чёрти зачем.
Принять решение Канкуро не успел: настырный физрук затащил его в какой-то кабинет, оказавшийся медпунктом, и обратился к развалившемуся на стуле и закинувшему ноги на стол мужчине в белом медицинском халате:
-Какаши, мой вечный соперник, нужна твоя помощь! Человек больной!
Мужчина примерно одного с Гаем возраста с гнездом пепельных волос на голове лениво оторвал взгляд от книги, которую читал, и окинул их обоих безразличным взглядом.
-И когда ты уже прекратишь называть меня своим вечным соперником? – без всякого выражения вопросил он и тут же вновь опустил взгляд на книжку.
-Да оторвись ты от чтива, Какаши! – возмутился Гай.
Канкуро почувствовал, как его выталкивают вперёд.
-Вот этот молодой человек, - указательный палец мужчины уткнулся ему в спину аккурат между лопаток, - нуждается в том, чтобы ты его осмотрел. И температуру померить не забудь!
Медбрат демонстративно медленно опустил ноги на пол, заложил нужную страницу в книге закладкой, поднялся и, сунув руки в карманы своего халата, воззрился на «больного».
-Флюорографию делал?
За спиной у Канкуро возмущённо взвыли:
-Да какая флюорография?! Это не студент, балбес ты! Вот студентам голову своей флюорографией морочить будешь!
Медбрат принялся что-то отвечать, Гай городить какую-то чушь в ответ – словом, начался балаган. Канкуро закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Что он вообще здесь забыл? Как он очутился в медпункте и зачем выслушивает спор этих двоих идиотов?
Разом пришло осознание безумия ситуации, здравый смысл, проснувшись, закомандовал: «Ну-ка пошли отсюда!» - повинуясь ему, Канкуро развернулся, выхватил у Гая свои очки, которые тот всё ещё сжимал в руке, и, рявкнув напоследок парочку нехороших слов в адрес спорщиков, рванул прочь из кабинета, задев физрука плечом.
Уже торопливо шагая по коридору, он отметил, что вопли «вечных соперников» прекратились – видимо, его уход произвёл должное впечатление. Или же в связи с отсутствием больного на руках спорщикам попросту незачем было больше пререкаться.
Канкуро и сам удивился тому, как быстро нашёл выход. Он спустился по лестнице главного входа и уже заворачивал в сторону стоянки, как внезапно услышал оклик за своей спиной:
-Канкуро-кун, ну подождите же!
Пришлось остановиться и ждать, пока мчащийся следом за ним Майто Гай догонит его и отдышится.
-Вы нас с Какаши извините, - придя в норму, одарил его щедрой улыбкой мужчина. – Мы всегда так. Он эту флюорографию ещё вспомнил, придурок… Зачем вам флюорография? Хотя, если серьёзно, то не мешало бы вам провериться, вы ведь курите. Только Какаши не говорите, а то он подумает, что прав.
Канкуро раздражённо вздохнул и собрался было идти дальше, но сильная рука Гая легла на его плечо, останавливая:
-Пожалуйста, подождите. – Убедившись, что ему удалось заполучить внимание старшего Сабаку ещё на минутку, Гай напомнил: - Вы ведь даже не рассказали, зачем приходили.
Канкуро поборол в себе желание огрызнутся:
-Хорошо. Вы вряд ли помните, но мы с вами уже когда-то встречались.
-Ну-ка стойте-стойте! – прервал его Гай, помахав руками перед его лицом. – У меня отличная память на лица, я должен вас вспомнить!
-Но, - предупредил Канкуро, - это было очень давно, около восьми лет назад.
На это Гай всего лишь отмахнулся и принялся сосредоточенно пялиться на него, будто впитывая черты его лица и прогоняя по базе данных с тысячами виденных ранее в жизни лиц. Канкуро молча стоял, позволяя мужчине изучать себя, хотя и был абсолютно уверен, что тот его ни за что не вспомнит.
-Вспомнил! – минуты две спустя объявил Гай, засияв от радости, как электрическая лампочка. – Парень на лавочке в больнице!
Канкуро поражённо открыл рот, на что физрук только гордо заулыбался:
-Я рецепт один знаю, чтобы память хорошую иметь. Значит, берёте корень аира…

***
Саске позволил себе потянуться и сладко зевнуть. Только после этого он открыл дверь ключом, который выдал ему Намикадзе-сан, и зашёл в прихожую. Это должно быть его последним заданием на сегодня – занести боссу документы от дяди. После этого он мог отправиться домой и наконец-то поспать. Задания по учёбе он сделал ещё на переменах между парами, поэтому от него требовалось только пополнить свой блог новыми фотографиями, уже давно обещанными Джуго, Суйгетсу и Карин.
Дядя разговаривать долго не мог, потому что им занимался Хатаке Какаши, который, если верить случайно подслушанному ворчанию Наруто, был виноват в том, что Намикадзе-сан и дядя Обито заболели, и теперь искупает свою вину их лечением.
«Саске, - обратился к нему дядя, наскоро собирая нужные документы в папку, - как у вас дела с Наруто? Не ссоритесь больше, надеюсь?».
Лгать было стыдно, но и всю правду говорить не особо хотелось, поэтому он уклончиво ответил: «Когда как».
Выведать у него подробности дяде помешало явление из кухни Хатаке с каким-то приятно пахнущим отваром. Строгий медбрат приказал своему подопечному сию же секунду заканчивать возню с бумажками и ложиться обратно в кровать, и дядя, на удивление племянника, тут же повиновался. Что ж, нет предела чудесам, рассудил он про себя: вот и дядя Обито, известный своей нелюбовью к приказам, под влиянием своего, чего греха таить, странного друга перевоспитался.
Саске разулся, схватил папку и зашёл в гостиную, но Намикадзе-сана там не оказалось. Обнаружился он в своём рабочем кабинете на первом этаже – единственной комнате во всей этой огромной квартире, которая пришлась Саске по душе: небольшая, практично обставленная и хорошо оборудованная, она была лишена излишеств и действительно навевала рабочую атмосферу. Сидящий в кресле с задумчивым видом Намикадзе-сан приветственно махнул ему:
-Входи, Саске-кун. Эта папочка от Обито? Я жду очень важного звонка, поэтому посмотреть сейчас не могу, чего он там понаписывал. Ты просто положи её во-он сюда, хорошо? – Он сделал, как было велено, и приготовился прощаться, но Намикадзе-сан задержал его: - И, будь добр, скажи, пожалуйста, Наруто, что он оставил свой телефон в гостиной, а сам наверняка опять музыку врубил и не слышит его верещание. После этого можешь быть свободен.
-Хорошо, - не смея выказывать своё недовольство просьбой, кивнул Саске и закрыл за собой дверь.
Только этого ему не хватало – испортить себе настроение перед самым уходом. Поднимаясь по лестнице, он медлил на каждой ступеньке – так сильно не хотелось ввязываться в неизбежный скандал, и только уже оказавшись наверху, он подумал: «А какого чёрта?» и решительно нажал на ручку двери.
В спальне у Узумаки было темно. Саске пошарил рукой по стенам, наконец пальцы его нащупали выключатель, раздался характерный щелчок и комнату озарил свет.
-Никого нет, - констатировал сам для себя парень и собрался было выходить, но любопытство взяло верх, и, поколебавшись всего мгновение, сделал шаг вперёд.
Ему доводилось бывать здесь всего один раз, полторы недели назад, и тот его визит имел далеко не ознакомительный характер, поэтому сейчас ему казалось, будто он видит комнату впервые. Она, хоть имела своим содержанием совершенно нелогичный набор вещей и явно страдала от недостатка дизайнерской руки, почему-то вовсе не отталкивала безвкусицей, а, скорее, наоборот – словно бы приглашала заглянуть в неё, задержаться, рассмотреть всё как следует. Против воли Саске действительно захотелось именно этого, и он, напрочь позабыв о своём задании, прикрыл за собой дверь и прошёл внутрь чужой комнаты.
Первым, что бросилось в глаза, стали стены. Одна, справа от него, была полностью, до самого полотка увешана цветными плакатами музыкальных групп – Саске поразился, когда узнал на них больше половины лиц. Стена напротив содержала несколько плакатов с популярными аниме, а ещё – приличную коллекцию фотографий, на большинстве из которых присутствовало только двое – Наруто и Гаара. Снимки были явно расположены в хронологическом порядке, и он мог поклясться, что если снимет какую-нибудь, то на обратной стороне непременно обнаружит дату и какую-нибудь дурацкую подпись в духе Наруто. На одной из фотографий он, к своему удивлению, увидел знакомые лица: помимо ожидаемой парочки и Шикамару, он узнал того странного парня-художника, который стоял рядом с ним у дверей университета в прошлый понедельник, а также двоих девушек, красавицу с розовыми волосами и её светловолосую подружку, которых он мельком видел в тот же день. Стало вдруг любопытно взять да перевернуть этот снимок, чтобы прочесть, как насмешник-Наруто прокомментировал это разномастное сборище, однако когда взгляд его зацепился за самую верхнюю фотографию, с которой на него самым похабным образом смотрел Гаара в какой-то липовой военной фуражке, полуголый и с плёткой, желание рассматривать коллекцию далее прошло как-то само собой, и он отступил от опостылевшей ему стенки.
На небрежно пристеленной кровати лежали водительские права, увесистая связка ключей и развороченная спортивная сумка, а рядом – мятая чёрная форма для занятий будо: куртка с запахом, как у буддийских монахов, длиннющий широкий пояс и свободные брюки без резинки. На полу он заметил белые гетры и лёгкие кроссовки. Тут же вспомнилось, как утром Намикадзе-сан говорил что-то сыну про ушу.
Саске перешёл на другую стороны комнаты, заглянул в маленький холодильник для напитков, где обнаружилось несколько бутылок пива и минеральной воды, задержался у шкафа с книгами и мангой, отметил диванчик, на котором лежал пиджак Гаары, в котором он был вчера, - и только после этого до него вдруг дошло, что он видит перед собой на самом деле.
А видел он перед собой комнату, в которой хоть и имелся один хозяин, однако складывалось впечатление, будто живут в ней двое. Да, теперь он начал замечать эти мелкие детали: на столе рядом с компьютером лежали конспекты, подписанные явно не одной рукой; в шкафу, дверь которого была приоткрыта, Саске сразу разделил висящую в нём одежду на ту, которую он мог представить себе на Наруто, и ту, носить которую мог только Гаара; кое на каких плакатах были надписи, чётко дающие понять, кем они подарены. Как это он раньше не увидел, что всё здесь буквально пропиталось незримым присутствием этого ублюдка?!
Не медля больше ни секунды, Саске развернулся к выходу, ведомый абсурдной мыслью, что если он сейчас же отсюда не уберётся, то непременно подцепит какую-нибудь заразу, но как раз когда пальцы его коснулись прохладной ручки, дверь распахнулась сама и с порога на него уставился хозяин.
Наруто явно только что вышел из душа: его длинные светлые волосы потемнели от влаги и теперь не торчали во все стороны, как всегда, а облепляли влажными прядями лицо и шею, от этого его глаза, и без того яркие, казались ещё более пронзительными. Взгляд Саске непроизвольно зацепился за висящий у него на шее медальон такого же красивого голубого цвета, внутри которого играли отблески электрического света, заскользил ниже и остановился на замысловатой татуировке вокруг его пупка, нижний край которой прятался в свободных синих брюках – единственном, что было на нём надето.
-Что ты здесь делаешь, Учиха? – зашептал Наруто угрожающе, и Саске, опомнившись, тут же вернул взгляд к его лицу, однако при виде написанной на нём открытой неприязни растерялся: вдруг совершенно вылетело из головы, каким образом он оказался в этой комнате.
Узумаки ждать ответа не стал и продолжил допрос, повысив голос:
-Тебе мало того, что ты в моём доме с моим отцом каждый день тусуешься, так ты ещё и в мою комнату полез? Да ты вообще в своём уме? Что ты о себе возомнил? Отвечай мне, Учиха, я к тебе обращаюсь!
-Отец твой просил передать, - вспомнил Саске, - что ты телефон забыл в гостиной, а он трезвонит и ему работать мешает. – Сдержаться было невозможно, и он не без доли ехидства добавил: - Небось, дружок твой сердечный названивает, скучает.
Наруто на реплику отреагировал не сразу: вначале с каменным лицом прошёл мимо незваного гостя к кровати, влез в домашние тапочки и только после этого соизволил ответить.
-Я вижу, что Гаара бесит тебя даже больше, чем я. – Он вздохнул почти разочарованно и на удивление спокойным, даже несколько уставшим голосом продолжил: – Вот только не могу понять: ты на него зуб точишь из-за первой встречи, когда он тебя обсмеял, или это как-то нас обоих касается? Потому что, если честно, мне уже надоело на тебя тратить свои нервы, хочется выяснить, что к чему, и покончить с этим.
Саске крепко стиснул зубы, так, что те даже заболели. Сейчас было не самое лучшее время для того, чтобы ссориться, поэтому лучше – промолчать и сдержаться. Наруто тем временем бесшумно ступил ближе, поймал его взгляд своим, внимательным и безжалостным, и, будто чувствуя, на какие кнопочки давить, спросил вкрадчиво:
-Или у тебя какие-то проблемы с геями? Ты гомофоб, Учиха? Тебе это не нравится? Может, ты ещё и поддерживаешь того психа, который их по всей Конохе режет?
-Заткнись, - процедил Саске сквозь зубы и тут же заставил себя прикусить язык. Не поддаваться на провокацию, не поддаваться.
-А ты не лезь в мою жизнь, - отрезал Наруто сходу, и Саске едва не физически ощутил, как на лице его соперника покрывается тонкими трещинами маска спокойствия. – Ты меня, может, тоже раздражаешь со своими этими взглядами утопическими и полицейским будущим. Но я же не завожу дружбу с твоим отцом, не лажу тайком по твоей комнате, не оскорбляю твоих друзей.
Он всё-таки не выдержал и выдохнул сердито:
-Да Гаара этот твой!..
-Что Гаара?! – перебил его Наруто, сорвавшись на крик. - Что тебе покоя не даёт в нём, Учиха?
Безумно захотелось, наплевав на собственные обещания, выпалить в ответ какую-то гадость, выругать их обоих, унизить, раздавить! Вместо этого Саске просто крутанулся на пятке и молча вышел из комнаты, про себя волнуясь, как бы внутренняя дрожь не переросла в дрожь внешнюю. Он знал, что если бы сорвался, пришлось бы вновь переживать вчерашнюю историю, а этого ему уж точно не хотелось.
За спиной раздались поспешные шаги.
-Ах, да, телефон, - с наигранной беззаботностью пропел Наруто, обгоняя его на лестнице.
Саске не позволил себя спровоцировать – целенаправленно двинул прямиком в прихожую. Впрочем, зашнуровывая ботинки, он всё-таки не выдержал и бросил взгляд в гостиную: Наруто стоял к нему лицом, зажимая плечом трубку мобильного, видимо, в ожидании ответа.
-Привет, Сабаку, - заговорил он, когда на вызов ответили, всё тем же искусственным голосом, в котором, однако, более чем явно читалось раздражение. – А ты в курсе, что Учиха у нас самый настоящий гомофоб? Самый натуральный, стопроцентный гомофоб. Вот откуда ноги растут, да?
Приклеенная улыбка сползла с его губ, когда он услышал ответ.
-Какую ещё глупость?.. О чём ты вообще? Ну-ка подожди, не говори, я сейчас к себе поднимусь. – Он отвёл трубку в сторону и махнул Саске в сторону выхода: - Сам закроешь.
Саске так и сделал: не зря же ему доверили ключ. Оказавшись в лифте, он по своему обыкновению принялся вести сам с собой беседу. Надо же! Его назвать гомофобом! Его, у которого брат гей, друг семьи – гей, да ещё и лучший друг дяди – тоже! Что этот Наруто понимает вообще? Мелет чушь какую-то, а он потом оправдываться должен!
В кармане, отвлекая его от увлекательных размышлений, завибрировал телефон.
-Ты уже закончил с работой? – пытаясь перекричать уличный шум, спрашивал брат. – Я рядом, могу подобрать тебя, хочешь?
После всего, что с ним произошло, услышать речи разумного человека было бы очень кстати, поэтому Саске без колебания согласился.

***
Итачи ждал его возле подъезда, и хоть тяжёлый рабочий день притупил его природную внимательность, он всё же сразу заметил, что у брата на душе не всё спокойно.
-Знаешь, что? – предложил он, когда Саске подошёл достаточно близко. – А я ещё не хочу идти домой. Пойдём, может, пива попьём? Я бар один хороший знаю, тут недалеко.
Саске безынициативно передёрнул плечами, пробурчал что-то неразборчивое и поплёлся следом за ним по улице, поддерживая одной рукой фотоаппарат в чёрном футляре. Выяснять, что произошло, сейчас было бы бесполезно, поэтому пришлось подождать, пока они дойдут до бара, пока сядут за стойки, окунутся в прохладную тишину малознакомого места, ощутят голой кожей идущий от пивных бокалов холод, пустят этот приятный холод внутрь и наконец расслабятся от осознания того, что день окончен и можно вздохнуть облегчённо.
Итачи, отлично зная повадки брата, разговор начал издалека:
-Ты почему маме не сказал, что на Намикадзе-сана работаешь?
Саске оторвался от созерцания ряда бутылок за спиной бармена и бросил короткое:
-Я скажу.
Итачи против воли улыбнулся – ведь он прекрасно понимал, из-за чего брат не решается поговорить с родителями о своей новой работе. Всё дело было в том, что Намикадзе-сан у Учих автоматически считался нехорошим человеком, потому что «украл» у них дядю Обито, и плевать хотели все на то, что дядя сам не захотел становиться полицейским и сам решил устроиться к нему на фирму – это было совсем неважно, его всё равно сделали виноватым. Нетрудно было догадаться, как отреагировали бы их родители, узнав, что коварный Намикадзе переманил на свою сторону ещё и Саске.
-Я ей чуть не проболтался сегодня, когда она спросила, где ты, - признался Итачи, пряча улыбку. – Ты ей при случае расскажи, чем занимаешься, а то она ещё и за тебя переживать начнёт, хорошо? – Он дождался мрачного кивка от брата. – Кстати, как тебе работается? Не слишком напряжённо?
-Да ничего сложного, - с неохотой отмахнулся Саске. – Я особо не вникаю, моё дело маленькое: то принести, то тому передать, туда сходить и то забрать. Легко.
На его лице мелькнуло странное выражение, которое он тут же постарался скрыть, уткнувшись носом в бокал, и Итачи решил, что сейчас самое время задать нужный вопрос. Он облизнул губы и тихо спросил:
-А с Наруто-куном ладите?
Однако, похоже, он просчитался, и Саске не был готов дать честный ответ: с нахмуренным видом он сделал большой глоток из своего бокала и, ссутулившись, скрестил руки на стойке. В таких случаях, это Итачи знал по многолетнему опыту, лучше всего помогла бы отвлечённая беседа – а потом, когда Саске расслабится, можно было бы повторить вопрос. Он помолчал с минуту, выбирая подходящую тему, затем протянул:
-Мы с Кисаме-саном когда-то были в этом баре. – Саске чуть приподнял голову. – Это было одно из наших первых свиданий – настоящих свиданий, я имею в виду. Мы сидели вон за тем столиком. Помню, как я волновался, придумывая, что бы такого сказать, а он заметил моё состояние, взял за руку и сказал: «Итачи, я тебя знаю уже много лет». И всё. – Он хохотнул и покачал головой: – Да уж…
Саске сидел неподвижно, уставившись в пенное содержимое своего бокала.
-Это когда было? – не поднимая головы, спросил он.
Итачи облегчённо перевёл дыхание, поздравив себя с маленькой победой:
-Около двух лет назад. Он пригласил меня, чтобы отпраздновать удачное завершение нашего первого совместного дела. Помню, что чувствовал себя ужасно неловко. Почти так же неловко, как после признания ему в любви.
На этот раз Саске поднял голову и уже заинтересованно протянул:
-А это когда было?
Похоже, с темой он угадал правильно и ему всё-таки удалось хотя бы немного растормошить брата – Итачи усмехнулся и продолжил:
-Мне было пятнадцать. Это произошло в тот день, когда чуть не убили премьер-министра, его номер в отеле взорвали, помнишь?
-Да, кажется, - несколько неуверенно протянул Саске. – Это Акацуки устроили, да? Которые хотели государственную систему разрушить?
-Они. Ты тогда маленький был и не запомнил, наверное, подробностей. Папы и мамы в городе не было, и мы ночевали у Кисаме-сана, а его в тот день мало того что по работе затаскали со всеми этими событиями, так ещё и невеста от него ушла.
-Это всё в тот день было? – изумился брат.
Итачи кивнул:
-В то время Акацуки были очень сильны, их боялись, никто не знал, что у них на уме, чего от них ждать и как их остановить. Полиция решила внедрить к ним своего человека, и эту ответственную работу предложили Кисаме-сану. А теперь представь себе, что всё это обрушивается на тебя сразу. Представил? – Саске неопределённо хмыкнул. – Вот именно этот день я выбрал, чтобы сказать ему, что люблю его. Молодец я, правда?
-Да уж. И как всё произошло?
Итачи достал из кармана пачку сигарет и закурил:
-Ну как? Я ведь говорю, маленький я был тогда совсем и глупый. Мне не спалось в ту ночь, и я вышел на кухню, а он там напивается в одиночестве. Я составил ему компанию, он мне всё рассказал, ну и… Короче, вышло так, что я ему сказал. Теперь, когда вспоминаю, мне очень стыдно, что я ещё и это на его голову вывалил, но тогда мне это казалось очень кстати.
Саске допил одним глотком своё пиво и, вытерев с губы пену, спросил:
-А дальше?
Итачи вздохнул:
-А что дальше? Мы много лет об этом не говорили, хотя я не скрывал, что люблю его, он знал это, и его отношение ко мне, конечно, переменилось, стало в некотором роде покровительственным. Меня это, конечно, жутко выводило. Ну а когда мы стали напарниками… Тогда всё и началось по-настоящему.
Он замолчал. Разговор заставил его вспомнить как хорошие моменты, так и плохие, которых за время их запутанных отношений накопилось достаточно. Саске принял у бармена новый бокал и, сделав из него глоток, улыбнулся чуть пьяно:
-Интересные вещи я о своём брате в последнее время узнаю, однако.
Итачи наградил его тёплым взглядом:
-Ты себе просто не представляешь, насколько легче мне стало с тех пор, как я рассказал дяде и тебе. Жить в постоянном обмане – это ужасно, Саске, никогда не совершай ту же ошибку, что и я.
Тот кивнул в ответ, и Итачи, подгадав момент, повторил свой вопрос:
-Так как у вас дела с Наруто-куном?
На этот раз Саске, расслабившийся после долгой и интересной беседы, не стал зажиматься и ответил сходу, а поэтому честно:
-С ним сложно.
-Почему?
-А он… - Младший Учиха отвёл в сторону задумчивый взгляд, будто решая, стоит ли рассказывать всю правду, и наконец буркнул: - …он буржуй.
И неожиданно широкая улыбка осветила его лицо.


***
-Я совершил одну глупость.
Гаара закрыл глаза ладонью и с внутренним трепетом стал ждать ответа. На том конце провода засуетились:
-Какую ещё глупость? О чём ты вообще? Ну-ка подожди, не говори, я сейчас к себе поднимусь.
В трубке раздались торопливые шаги по лестнице, затем звук захлопывающейся двери – и, наконец, голос Наруто вернулся:
-Так, а теперь рассказывай.
В спальне Гаары было практически темно: горела только лампа для растений, придающая окружающему пространству мистический оттенок своим холодным белым свечением. Гаара перевернулся на другой бок, уткнулся взглядом в ряд маленьких высоких окон. Совсем такие же были в его старой спальне, в Суне.
-Помнишь, я тебе рассказывал, что мы с Ли гулять сегодня собрались?
-Да, - настороженно протянул Наруто.
-Мы так и сделали, - обречённо вздохнул юноша.
Рассказывать о том, что произошло, было, конечно, стыдно, но необходимо – ему сейчас как никогда сильно нужен был совет.
-Всё было очень здорово, - продолжил рассказывать Гаара. – Я даже не ожидал, что всё пройдёт так гладко. А когда уже стемнело и мы немного подустали, Ли сказал, что его квартира совсем недалеко, и предложил зайти к нему на чай.
На этом моменте он вынужден был сделать паузу, потому что губы скривила непроизвольная гримаса. Он прекрасно помнил свои мысли в тот момент, когда услышал предложение. В произошедшем, безусловно, не было его вины, просто мировоззрение его сложилось так, что…
Наруто слушал, не перебивая. Гаара проглотил сухой комок в горле и продолжил:
-В моём понимании, Узумаки, приглашение на чай, или на кофе, или посмотреть на редкую коллекцию самурайских мечей – неважно, главное, приглашение домой может означать только одно, и это – секс.
Давящее молчание на том конце провода было почти физически ощутимо. Гаара уже заранее зажмурился, готовясь к потоку ругательств, который вот-вот должен был обрушиться на его голову, однако, на его удивление, голос Наруто, когда он вновь заговорил, прозвучал очень тихо и предостерегающе:
-Так, что ты натворил, Сабаку?
-«Натворил»! - передразнил его Гаара, внезапно разозлившись. – «Натворил»! Узумаки, я не приличный мальчик, для которого чай в таких ситуациях означает просто напиток! По мне видно, что я потасканный, и Ли, будучи не слепым и не глупым, должен был догадаться о том, что меня никогда в жизни не приглашали просто «на чай»! Понимаешь?!
-Понимаю, не ори ты, - огрызнулся Наруто.
-Не ору, - уже чуть успокоившись, выдохнул красноволосый. – Просто… Злой на себя немного.
-И что же произошло?
-Ничего особенного. Просто я поцеловал его.
Выждав около минуты, Наруто переспросил:
-Просто поцеловал?
-Ну, может, не просто, - уклончиво ответил Гаара. – Крепко так поцеловал. В прихожей прямо. Неожиданно, наверное, для него вышло, мы ведь даже обувь не успели снять. И ещё…
-Что «ещё»? – с тихой угрозой в голосе уточнил Наруто.
-Ещё… Ещё, может, руками немножко не туда полез…
В трубке устало вздохнули:
-Эх, Сабаку, ну что мне с тобой делать?
Гаара не ответил. События сегодняшнего вечера озвученными казались совершенно не такими, какими они хранились у него в воспоминаниях – ведь слова передавали всего лишь факты, а возможно ли было передать ими сильную, почти болезненную дрожь возбуждения, прошедшую по всему телу, когда он, дождавшись, пока дверь закроется и их накроет тьма, прильнул к желанному человеку так стремительно, что буквально припечатал его к стене? Пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до губ. Мгновенно стало жарко, дыхание сбилось. Кромешная тьма вокруг них повысила восприятие других органов чувств: Гаара помнил опьяняющий вкус близости, вкус вожделенных губ; помнил сорвавшийся с этих губ стон, когда он чуть сжал лежащую на промежности ладонь; помнил дурманящий запах кожи… Но чётче всего ему запомнилось ощущение, когда спина и затылок небольно ударились о противоположную стенку, а над ним нависла фигура желанного человека, всего на несколько мгновений потерявшего контроль над собой и увлёкшегося затеянной им игрой. Сильные руки, прижимающие его к себе, страстный поцелуй и эта безумная близость, лишающая способности соображать. Гаара не смог вспомнить, в какой именно момент обнаружил свои руки в чужих штанах – возможно, когда Ли взял его за плечи, мягко, но настойчиво отстраняя от себя.
«Гаара», - раздался шёпот в темноте.
Как раз в тот момент, когда юноша поднял взгляд, на улице за окном включился фонарь, разбавляя кромешную тьму бледным светом. По тому, как Ли смотрел на него, Гаара догадался о двух вещах: первое – он хочет его так же сильно, а второе – поддаться искушению он себе не позволит, как бы трудно это ни было. Они долго смотрели друг другу в глаза, остывая, возвращаясь в реальность… А потом Ли сделал то, от чего ему вдруг одновременно стало очень приятно – и невероятно стыдно. Он склонился над его лицом и нежно коснулся губами иероглифа на его лбу.
Голос Наруто вырвал его из воспоминаний:
-Сабаку, ты что там, помер уже?
-Что? – Гаара совершенно забыл о прислонённой к уху трубке.
-Чем всё кончилось?
-Кончилось? – Он облизнул пересохшие губы. – А кончилось тем, что мы пили чай. Который напиток.
-И как, интересно, вы себя вели?
Юноша улыбнулся:
-Ну… Если сказать, что я произнёс за всё время три слова, это было бы преувеличением. То есть, Ли делал всё, чтобы мне было хорошо, но я… Идиот я, Узумаки, понимаешь? Всё, можешь начинать меня материть.
В трубке тяжело вздохнули, и Наруто разочарованно протянул:
-У тебя, смотрю, в привычку вошло ближе к вечеру меня шокировать. Вчера огорошил новостью, что ты, оказывается, уже не одинокая красавица, а сегодня я узнаю, что эта красавица не понимает элементарных вещей вроде приглашения попить вместе чай на первом официальном свидании. Ками-сама, ну ты и запущенное существо, Сабаку! Как из джунглей вышел! Тебя воспитывать надо!
-Только не методом физических увечий, пожалуйста, - нашёлся с ответом Гаара. – Мне моя задница ещё вскоре пригодится в целом, не попорченном ремнём виде.
Наруто подавился смешком:
-Вообще-то я думал подарить тебе книжечку об отношениях из серии «для чайников», но раз ты на ремень настроился, то…
-Ой, заткнись уже, Узумаки! – прервал его Гаара, начиная раздражаться. – Я вообще тебе всё это рассказал, чтобы услышать твой совет, а не чтобы мы с тобой перевели это в шутку и забыли.
-Я знаю, извини, - Наруто моментально перестроился на серьёзный лад. – Насколько я себе представляю Ли, он парень не ветреный и ты ему не просто нравишься, а очень сильно нравишься.
-Похоже на то, - кивнул Гаара.
-Поэтому я думаю, для него важно было показать тебе серьёзность своих намерений на твой счёт. Подумай: ну что ему стоило переспать с тобой на первом же свидании?
Гаара вспомнил, с каким усилием Ли взял себя в руки, и согласился.
-Но он наверняка хотел, чтобы ты понял разницу между тем, что было у тебя раньше, и тем, что он предлагает тебе.
Он поднёс ладонь к лицу, подушечками пальцев касаясь иероглифа на лбу. Ведь тот поцелуй был куда большим, чем просто красивым жестом… Наруто продолжал что-то говорить, но его голос отошёл на второй план. Гаара закрыл глаза, не в силах противостоять сладкому полёту фантазии. Что было бы, не остановись они в этот вечер?.. Его губы горят от поцелуев, и в этот раз между их телами нет препятствий в виде одежды, и при соприкосновении они делят на двоих дрожь желания. Его ладони скользят по широкой мускулистой спине, притягивая любовника ближе, и когда в ухо льётся горячий шёпот, когда он выгибает спину, млея от смелых прикосновений, – о нет, уже никто ни за что не остановится…
-Эй, ты что, уснул, Сабаку?
-Что? – Гаара вздрогнул и очнулся.
Голос в трубке повторил:
-Уснул, да?
-Нет, задумался просто, - он прочистил горло, пряча смущение. – Впрочем, ты недалёк от истины, Узумаки, я уже такой сонный, что нормально тебя не воспринимаю. Давай завтра договорим?
Наруто зевнул и, обозвав его напоследок идиотом, сбросил вызов первым.

***
Первым делом Канкуро заглянул в комнату брата и убедился, что он дома и с ним всё в порядке. На работе до позднего вечера царил бардак, поэтому домой он вернулся только к двенадцати. Гаара спал в одежде на не расстеленной кровати, рядом с ним лежал его мобильный. Поколебавшись, Канкуро всё же ступил внутрь, снял покрывало с дивана и накрыл им спящего.
«Что с собой сделал?» - вздохнул он, глядя на закрытые веки насыщенного чёрного цвета, тонкие едва заметные брови, татуировку на лбу, видную лишь наполовину из-за красной чёлки. Несмотря на всё это, в лице Гаары всё равно можно было различить очень многое от матери. И от дяди, конечно, они ведь с мамой были близнецы.
Канкуро осторожно присел на краешек кровати: уходить ещё не хотелось. Вспомнилось его дневное приключение и конец их с Майто Гаем разговора.
«Ли мне ничего не рассказывал, - узнав правду, удивлялся мужчина. – Видите ли, мы с Тен-Тен просто подумали, что они оба ведь айкидоки, было бы здорово, если бы они студентам что-нибудь интересное вместе показали. У меня и в мыслях не было, честное слово…».
Что ж, по крайней мере, у него отлегло от сердца, когда он узнал, что Гаара не разыскивал Ли специально. Наверняка они всё выяснили между собой, потому что в последнее время его брат пребывал в хорошем расположении духа, это заметила даже вечно занятая Темари. А раз всё хорошо – то и переживать ему нечего.
Канкуро бросил последний ласковый взгляд на спящего, затем осторожно, чтобы не потревожить, поднялся с кровати и вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь.