Дорогойлюбимый МЯБ. Поздравляю с Днём Рождения. И лично, и прилично. читать дальшеТыжезнаешьданепозорьменяудзумакитымазохисткабуто
от viaorel:
Вот такой подарок приготовила мне ramen<3 на мой день рождения. Надеюсь, вам понравится так же, как и мне)))
Название: Сваты
Автор: ramen<3 a.k.a. Юйка
Фендом: Наруто
Дисклеймер: Кишимото Масаши
Пейринги: Ли/Гаара, Саске/Наруто
Рейтинг: PG-13
Жанр: AU, humor
Размещение: запрещено
Предупреждения: OMC, OFC
читать
Сваты
Однажды, давным-давно, в далёкой-далёкой скрытой деревне…
1
Розовое пустынное утро едва занималось, облизывая дюны на горизонте ещё нежно, неуверенно, но вскорости собираясь обжечь их солнечным светом со всей силой. В бордовом полумраке гостиной резиденции Кадзекаге пока царили божественные сумерки; глубокие тени спали в складках драперий на стенах, лоснились по ковру, покрывающему пол, забивали подушки, углы диванов, прятались под резным сандаловым столом. Закрывающую окно бордовую гардину дёргал ветер пустыни, сухой и жалящий даже ранним утром; тот же ветер заставлял бамбуковые подвески над столом перестукиваться гулко на грани слышимости.
В гостиной пахло пряным кофе – на гнутой латунной подставке стояла дымящаяся джезва. Ароматные завитки пара, поднимаясь, делили воздушное пространство над столом пополам. Двое шиноби, сидящие на подушках у стола напротив друг друга, тяжело переглядывались сквозь призрачную пелену пара.
- Кофе, Кадзекаге-сама? – наконец сухо спросил один.
- Полпорции кофе, порция самогона из кактусов. Не взбалтывать, - ответил второй. Голос его, казалось, звучал без единой эмоции; но те, кто были знакомы с мужчиной давно, могли бы уловить в тоне изрядную долю ядовитого ехидства.
Первый шиноби на это заявление только вздохнул и покачал головой. Его чёрные жёсткие волосы едва слышно зашелестели в удручающей тишине и полумраке. Он поднял со стола полотенце, сотканное лучшими мастерицами Суны, обернул его вокруг ручки джезвы и принялся разливать ароматный напиток по маленьким фаянсовым чашечкам. Руки его, крепкие, покрытые шрамами, выдававшие в обладателе воина, на удивление нежно и ловко справлялись с такой хрупкой работой.
- Что-то ты подозрительно спокоен, как я погляжу, - прокомментировал тот, кого называли Кадзекаге, немного свысока наблюдая за действиями своего собеседника. Пожалуй, при этих словах он мог бы вздёрнуть бровь, если бы являлся счастливым обладателем оной.
Чашечки оказались аккуратно заполнены, джезва водружена на место, полотенце опрятно сложено на столе. Посреди этой красоты и порядка в стол врезался кулак, заставив всё вышеперечисленное подпрыгнуть, и раздалось немного раздражённое:
- Гаара, любовь моя, свет моих очей. Послушай внимательно, пожалуйста.
Кадзекаге, не выказав никакого удивления по поводу такой экспрессии, чуть склонил голову к плечу – видимо, приготовился слушать.
- Мы с тобой эту неделю сами не свои. Последние три дня меня так трусило, что я не мог нормально есть. Сегодня так даже не спал. Если, по-твоему, это выявление спокойствия, то я тогда не знаю, что значит нервничать.
- Сила Юности скисла?
- Да, но её хватит, чтобы надрать твой заносчивый Кадзекаге-зад.
Двое секунду с надеждой глядели друг на друга; затем Рок Ли, а собеседником Кадзекаге был именно он, повесил голову и выдохнул:
- Бесполезно. Я так переживаю, что даже не тянет на игривые драки и препирательства.
- Да. Ничего уже не изменишь.
В наступившем гробовом молчании двое шиноби делили между собою мрачное согласие. Неизвестно, сколько бы это могло продолжаться, но внезапно мимо окна промчался, громко каркая и хлопая крыльями, пустынный ворон; это повлекло за собой неожиданный и острый всплеск агрессивной чакры, сопровождающийся внезапным шипением песка.
Ли вскинулся, молниеносно протянул руку через стол и накрыл своей ладонью рефлекторно дёрнувшуюся кисть Гаары. Они обменялись коротким понимающим взглядом.
- Спокойно, - произнёс первый. – Сам сказал, ничего не изменишь. – Затем добавил, с сомнением: - Может, тебе и правда стоит выпить?
Гаара отнял свою руку и произвёл неопределённый жест куда-то вглубь гостиной, повесив голову. Ли воспринял как должное этот молчаливый приказ и, готовый на всё, чтобы облегчить напряжение любимого, отправился к секретеру и спрятанному в нём за панелью бару. Не то чтобы Ли одобрял употребление алкоголя в целом и уж тем более употребление алкоголя ранним утром. Просто если Гаара собирается реагировать всплеском чакры и использованием песка на каждую мелочь в течение встречи, то две-три рюмочки хорошей крепкой кактусовки лишними не будут. Если можно назвать хорошим то пойло, которое гнали ребята Канкуро. Насчёт крепости Ли не сомневался.
Он уже добрался до секретера и открыл было бар, но тут Гаара окликнул его:
- Погоди.
Секундой позже и сам Ли почувствовал за дверью хорошо знакомый узор чакры, а ещё секундой позже раздался мягкий стук в дверь гостиной.
Ли быстро закрыл панель бара и неторопливо вернулся обратно к столу. Гаара смотрел на него со своего места почти с немым отчаянием. Когда мужчина уселся на свою подушку, то сделал несколько глубоких успокаивающих вздохов, и Кадзекаге последовал его примеру.
- Как мы тренировались, помнишь? – уточнил Ли у Гаары, растягивая губы в широкой улыбке. – Улыбайся и веди себя непринуждённо.
Гаара аккуратно смимикрировал изгиб губ собеседника и позвал:
- Входите.
Дверь в ту же секунду отворилась, породив волну сквозняка и заставив гардину у окна всколыхнуться. На ковер вступили мягко две изящные женские ступни, замелькали молочные тонкие голени, когда гостья лёгкой поступью мерила гостиную, приближаясь к столу. Сидящие за ним двое мужчин с каждым шагом пришелицы делали всё более квадратные глаза.
- Доброе утро, отец, Ли-сан, - негромко, но, тем не менее, звонко поприветствовал молодой девичий голос. – Я была на кухнях с тётушкой Темари и почувствовала всплеск чакры. Решила, вы не спите, и принесла завтрак.
В нежных и мягких даже на вид руках находился поднос, заставленный мисками с финиками, лепёшками, вяленым мясом и графином с, очевидно, холодным чаем.
Так старательно натянутая на губы улыбка Гаары слетела прочь, когда он тихо и строго спросил:
- Чио. Ответь мне, старому прожжённому шиноби. Что. На тебе. Надето?
Невысокая и женственная миниатюрная копия самого Гаары склонила легонько голову к плечу, точно как отец, и непонимающе заморгала зелёными глазами.
***
Добрались.
Когда это слово прозвучало, изрядная доля напряжения пропала из атмосферы, окружающей небольшой отряд шиноби Скрытого Листа. Пропала и вынужденная осторожная тишина: мужчины шутили, матерились, шумно дышали, скидывая рюкзаки на землю и булькая флягами с водой. Дорога вымотала всех; не до предела, конечно, но всё же достаточно. Двое несчастных АНБУ, сопровождающих отряд, потянулись было к маскам – стянуть их прочь, но под немым и тяжёлым взглядом своего капитана оставили эту затею. На капитане маска сидела, как влитая; он не выглядел ни уставшим, ни вымотанным – подчинённым приходилось соответствовать. Невольно думалось, что отряд, следующий по пятам за отрядом Хокаге для прикрытия, давно уже свои маски поснимал.
Хокаге все эти мелочи волновали мало. Он картинно стоял спиной к рассвету, вглядываясь в горизонт, где маленькой точкой чернела Суна, и широченно улыбался, когда к нему неслышно подошёл капитан АНБУ.
- Хокаге-сама, не забывайте про опасность обезвоживания. Выпейте воды, - предложил он безэмоциональным шелестящим голосом, но его протянутую руку с флягой оттолкнули в сторону. Без агрессии, зато очень энергично.
- Саске, завязывай, - возразил Хокаге.
- Хокаге-сама? – уточнил капитан АНБУ.
- Вот ты – крутой ниндзя? – продолжили ему в ответ тем же голосом.
- Не мне об этом судить.
- Крутой, - вынес вердикт Хокаге. – А я – твой начальник. Значит, что?
Капитан АНБУ молчал.
- Значит, я ещё круче, - подсказали ему и продолжили: - Ты хочешь пить?
Капитан АНБУ отрицательно покачал головой.
- Вот, - обрадовался Хокаге. – Значит, я не хочу пить в два раза больше.
Капитан АНБУ снова замолк. Затем, всё взвесив, возразил:
- Не хотите, а придётся.
- Саске, - с нажимом протянул Хокаге. – Какой пример ты подаёшь детям?
- Пить.
- Нет!
Отряд внимания на них не обращал. За исключением двух оставшихся бойцов, которые внезапно подпёрли плечами один другого и нарочито громко завели:
- Знаете, Номер Один, когда я ссорюсь со своим братом, мой отец говорит мне, что это глупо.
- Знаете, Номер Два, мой отец говорит мне то же, когда я ссорюсь со своим.
- Ещё мой отец говорит мне, что до мелких ссор скатываются только глупые, недалёкие и ограниченные личности.
- Да-да, именно. Ограниченные и исключительно незрелые.
Капитан АНБУ и Хокаге замолкли и замерли, слушая этот диалог. Когда второй открыл рот, голос его был уже сухим и официальным.
- Капитан Учиха.
- Да, Хокаге-сама.
- Ваши подчинённые распустились, я погляжу.
- Да, Хокаге-сама.
- Выговор им.
Капитан АНБУ покорно обернулся к подчинённым и хлёстко отрезал:
- Членам личного отряда капитана АНБУ, Удзумаки Минато и Учихе Итачи, выносится выговор по приказу Хокаге…
- С занесением в личное дело.
- …с занесением в личное дело.
Номер Один и Номер Два, скорее всего, выразили своё возмущение яркой мимикой, где-то там, под масками. Снаружи же они ограничились вялым перешлёпыванием ладоней из серии «дай пять».
- Гражданщину отставить, - подвело черту начальство и отвернулось обратно к суновскому горизонту. Лицезреть.
***
Кадзекаге слабо оторвал затылок от диванной подушки, чтобы окинуть дочь взглядом. Окинул, застонал и уронил голову обратно на узорчатую ткань – пятый раз за пятнадцать минут. В действиях его возмущения и злости не было; они достигли высшей отметки и напрочь выкипели, осталось одно только кровоточащее отцовское отчаяние.
Рок Ли выплёскивал в него по порциям Канкурову кактусовку, налитую прямо в фаянсовую кофейную чашечку. Кактусовка попадала по назначению не вся и, за неимением у Кадзекаге усов и бороды, стекала по гладкому подбородку, как ей хотелось. Одновременно с этим шиноби Листа пытался говорить на два фронта, с самим повелителем пустыни и его дочкой, для чего приходилось вертеть головой аки юлой.
- Чио-тян, тебе очень, очень идёт! Гаара, успокойся, пожалуйста. Чио-тян, не слушай его! Гаара, прекрати стонать.
Ещё в комнате теперь присутствовала почтенная сестра Кадзекаге, госпожа Темари. Она с самым скептическим и флегматичным лицом в своём арсенале приобнимала юную перепуганную племянницу за плечи. Чуть припухшие со сна глаза заботливой тёти угрожающе щурились.
- Теперь ты знаешь, Чио, - вздохнула женщина тяжко, – что шиноби – это призвание, а Кадзекаге – диагноз.
- Это была твоя идея, - констатировал последний с подушек. – Твоя. Те-ма-ри-и-и!!!
В недрах апартаментов угрожающе зашуршал песок. Женщина сделала «пха!». Шелест прекратился.
- Цыц мне, - подбоченилась Темари угрожающе, а затем легкомысленно отмахнулась: - Ну, подумаешь, примерила на девочку платье.
Ли жалобно посмотрел на неё, умоляя взглядом или замолчать, или хотя бы поменять настрой; затем быстро отвернулся обратно, обмахивать вышитым полотенцем взвывшего Гаару.
На девочке и правда было платье. Глубокого цвета морской волны, оно имело рукава до локтя, целомудренный овальный вырез чуть ниже ключиц и спускалось до колен, окружая их свободным колокольчиком, будучи притом аккуратно, без лишнего фанатизма приталенным. Со вкусом подобранное, выгодно подчёркивающее красоту носительницы, приличное такое платье.
Но Кадзекаге, привыкший видеть дочь в форменной чунинской жилетке, форменной чунинской водолазке, штанах, бинтах, хитай-ате и во всем остальном, форменном и чунинском, что скрывало девяносто процентов тела и гендерную принадлежность, платье это невзлюбил. Реакция на него была, как у любого другого отца на полупрозрачное мини с декольте до пупка в ярко-розовый леопардовый принтик.
- Зачем ей платье?.. – риторически, уже не ожидая ответа, вопрошал несчастный отец. Руки его были картинно взведены к потолку.
- Ножки показывать, - как само собой разумеющееся пояснила дураку сестра. Истерика ей прискучила; почтенная госпожа Темари рассматривала теперь свои ногти и оценивала степень необходимости маникюра.
От её ответа не только Гаара озадачился, но ещё и Ли опять повернулся, удивлённый и непонимающий. Зачем ножки? Согласно мировоззрению двоих шиноби, ножки исполняли в жизни любого человека одну только функцию – транспортировочную.
Мужчины общей композицией требовали разъяснений.
- Она женщина! – взбеленилась Темари, поражённая, что нужно объяснять такие очевидные вещи.
Кадзекаге и Рок Ли переглянулись, сверяясь с общим ментальным списком. Чио являлась: шиноби Суны, дочерью Кадзекаге, чунином по рангу, мастером песчаных сюрикенов по профориентации, членом пятнадцатой команды по распределению… Где-то в конце списка стояли две буковки, «М» и «Ж». Последняя оказалась обведена кружочком.
Брови обоих мыслителей поползли вверх, и они кивнули друг другу в характерной «А-а-а, ну да-а-а!» манере.
- И что! – не сдался Кадзекаге и после таких аргументов. – Раз женщина, то нужно сразу ноги показывать?!! Она и в штанах прекрасно выглядит!
- Так праздник же, женихи приезжают! – как слабоумному, пояснила Темари и закатила глаза.
- Женихи, - Гаара вдруг сделался непроницаем и заворчал: - Какие они женихи, пиписьки лиственные…
Когда ему шестнадцать лет назад Темари втюхала пластиковую чашечку со словами:
- В следующий раз будете с Ли кувыркаться, ты это… - тут она изобразила движения кулаком вперёд-назад на уровне бёдер, - …в посудинку сделай и в санчасть быстро занеси.
- Зачем? – спросил он запоздало, уже кивнув в согласии.
- Геном спасать, - туманно ответила сестра.
…так вот, тогда никто не предупреждал, что будет так нелегко.
***
- Выдвигаем! – бодро скомандовал Хокаге и ткнул пальцем вперёд и вверх, тем самым как бы задавая направление общему отрядному Духу Огня.
Подчинённые нестройным хором глоток гаркнули, что «Есть!». Отрядная дикция оставляла желать лучшего, так как не все ещё дожевали и допили свои пайки.
- Хокаге-сама, - занудно позвал капитан АНБУ. Он в компании своих подчинённых торчал в стороне от всех и не ел, ограничившись энергетическими пилюлями, по причине невозможности снятия маски, а потому настроение имел мрачноватое. Руки капитана были сложены на груди, а сам он перекатывался, как ни трудно это осуществить на песчаной поверхности, с пятки на носок.
- Ну чего тебе, - опал Хокаге, скривив лицо, повесил руки болтаться и стал напоминать зомби.
- Предлагаю, прежде чем выдвигаться, членов моего отряда, Удзумаки и Учиху, переодеть, - подсказал капитан АНБУ с нажимом и намёком.
У Хокаге мимика и жестикуляция были настолько характерными и неповторимыми, что уже обросли легендами. Из-за них его было практически невозможно правдоподобно отхенгить, а также удачно замаскировать, и это доставляло капитану АНБУ и личной охране целую волну обострения геморроя при транспортировке лидера деревни. Например, сейчас, в пустыне, Хокаге, будучи наклонённым вперёд, извернулся винтом. В итоге, его подбородок смотрел по диагонали к небу, а руки продолжали свисать вниз. Сходство с зомби усилилось. Это первый ниндзя так выразил своё недоумение предложением подчинённого.
- Зачем? – уточнил он, чтобы наверняка.
- Так к невесте же транспортируемся, - на одной ноте пояснил капитан, игнорируя пантомиму начальства. – Нужно выглядеть прилично. Они рожами и так не очень. Учиха, конечно, ещё ничего. Но Удзумаки… был бы тоже, в общем, если бы перестал кривляться хоть на секунду. Но не может, мартышечка, понимаете, Хокаге-сама, это у него семейное…
Номер Один и Номер Два за спиной своего лидера храбро, неподвижно и ментально швыряли в его сторону одно дзюцу за другим.
- Э мне, Учиха, - Хокаге предостерегающе вывернулся винтом в обратную сторону, его руки взбрыкнули и снова повисли. – Отставить критику. А переодевание… - Тут он поманил капитана пальцем. Капитан согнулся буквой «г», с руками всё ещё на груди, и ему на ухо поведали: - …так невеста же – Гаары дочь, только представь. Лицо кирпичом, сверху паранджа, снизу – чунинская форма и бутсы, свой пол помнит только по отметке в документах. – Мужчины распрямились друг от друга обратно, и Хокаге громко и радостно добавил: - Да и ничто так не красит мужчину, как форма АНБУ, верно?!.
- Разве что идейно, - ровно согласился капитан. И он сам, и его подчинённые имели на себе пропотевшие вещи с песком в каждой складке, припорошенные пылью и крошкой брикетированного супа из пайка, который сгрызли втихомолку при ночном дежурстве.
- Вот и славно, - одобрил Хокаге. – Выдвигаем!
И народ, не ропща, устремился.
2
Делегацию из деревни Скрытого Листа встречали на сей раз с помпой. «Военные и стратегические партнёры!», - надрывались глашатаи на центральной площади. – «Верные соратники, что умирали с нами бок о бок!».
- Сваты, - понимающе перемигивались и перестукивались локтями граждане Суны и хихикали в рукава, по-пустынному сурово, не более трёх секунд.
У центральных, восточных ворот были установлены два ряда отборных красивых детей с отборными барханными сухоцветами. За их спинами гордо подбоченивались генины, кто фасадом посимпатичнее, с чунинами пополам. Упирался живой коридор в деревенское правительство, состав которого был следующим: светоч народный, Кадзекаге; главный дипломат деревни, сестра Кадзекаге, Темари; главный по матчасти, брат Кадзекаге, Канкуро; представитель коноховских интересов в Суне, муж Кадзекаге, Рок Ли; а также никакое родство с Кадзекаге не водящие старейшины. Правительство было надушенным, причёсанным и напряжённым.
Делегация из деревни Скрытого Листа опаздывала.
Вообще, картина у восточных ворот Суны была только вершиной айсберга. Предшествовали ей тонны макулатуры-переписки, пачки денег, потраченные на поездки, сотни глоток, сорванных на переговорах. Переписка, поездки и переговоры, естественно, являлись дипломатическими. Также было задёрганно множество людей, задействованы прорвы знакомств и закинуты миллионы нужных «словечек».
Началось всё с Даймё Страны Огня, который заявил однажды за завтраком, отплёвывая косточку сливы:
- Вот бы наш Скрытый Лист со Скрытым Камнем поженить, столько проблем бы как рукой сняло!..
Ну а после все вышеперечисленные манёвры привели к теперешней ситуации.
Делегация опаздывала, солнце шпарило, отборные красивые дети начали уставать и принимать стойку «вольно», разбивая ровность коридорных рядов.
- Где эти? – ёмко поинтересовался Кадзекаге, практически не шевеля губами. Взгляд его впился в проём ворот и ничего хорошего не предвещал.
А ответил ему возникший в лучших традициях скрытых деревень - прямо из воздуха – шиноби, на которого все скучающие отборные дети тут же с надеждой и любопытством уставились. Посыльный почтительно макнул голову в поклон и прохрипел:
- Кадзекаге-сама, Лис на западных воротах.
Все дёрнулись и напряглись, но сделали вид, что не услышали.
- Уточните, - попросил народный светоч, продолжая сверлить глазами проём в оборонительной стене.
- Кьюби, Девятихвостый Лис, приближается к западным воротам, - хладнокровно повторили ему.
Кадзекаге растерял торжественного виду и стал выглядеть раздосадованным. Он подбоченился, сплюнул на землю, покосился на Ли. Дипломатический представитель Конохи развёл руками:
- Ну что ты смотришь, что я сделаю? Я точно указывал восточные ворота, проверь, если хочешь. У тебя копия письма на столе лежит, к отчёту подклеена.
- Идиот, предупреждал же, чтобы не перепутал, - забурчал себе под нос Кадзекаге, крутанувшись, и твёрдым шагом устремился в противоположную сторону.
Все в растерянности создали кучу-малу и толкучку, пока, суетясь, разворачивались за своим лидером. Отборные дети обрадовались возможности прогуляться. Чунины и генины за ручки повели их вперёд двумя шеренгами. Старейшины костерили на чём свет стоит современную молодёжь.
Над зданиями Суны, над западной частью крепостной стены, то поднималась, то опадала рыжая холка в окружении плетей хвостов. Переполошенная содроганиями земли деревня высыпала на улицы и тыкала в неё пальцами. Процессии Кадзекаге не мешали по той простой причине, что Канкуро умело и вовремя провернул свою матчасть парочкой кивков головы и несколькими движениями рук – главную улицу, лучом идущую от одних ворот к другим, оперативно перекрыли его молодчики.
Процессия добралась до противоположной стены достаточно быстро. При ближайшем рассмотрении оказалось, что у Лиса имеется на морде довольный оскал, а на холке – наездник-шиноби, АНБУ в маске кота, и проёмы для глаз в этой маске сияют алым на километры во все стороны.
- Конспираторы, - снова сплюнул Кадзекаге.
За спиной у шиноби-лазера потопал в шерсти целый отряд сопровождения Хокаге.
Когда до стены оставалось всего ничего и народ на улицах в связи с этим начал волноваться, АНБУ схватил Лиса за длиннющие пряди шерсти на объезженном загривке и потянул, как поводья. Раздалось подкреплённое эхом «Тпру!». Лис, словно послушная машина, встал. Затем засияло, заискрило, завыло, и от Кьюби не осталось и следа.
Пятью минутами позже в ворота просочилась, наконец, делегация Скрытого Листа. Хокаге топал впереди, вздымая сандалиями целые воронки пыли; он описывал левой рукой круги в воздухе, а правой разминал её плечо. Раздался недовольный голос:
- Ну ты и отъелся, Саске! Худей! Тебя такого таскать слишком тяжело.
Капитан АНБУ глазами больше не сиял, а просто ровно шёл справа от Хокаге и пропускал все слова оного мимо ушей.
- ГААРА! – заорал Хокаге тем временем, идентифицировав в толпе давнего друга и маша в приветствии. – А мы тут опаздывали, так пришлось своих на горбе переть!..
- Только Учихи, благодаря своему шарингану, могут управлять Лисом, - пояснил старейшинам Рок Ли за спиной у Кадзекаге.
- Это чёртов ролевой секс с применением генома, - скривила носик Темари.
Отборные дети вспомнили свою роль и радостно осыпали коноховскую делегацию сухоцветами.
***
…вроде, и еда на столах горой, и вино, и кактусовка, и музыка народная, а банкета всё равно упорно не получалось.
- Вы бы их хоть переодели! – шипел в гневе Рок Ли на ухо Учихе Саске, который без маски выглядел зло и бледно. Разница в тоне его кожи между чистым лицом и запыленной шеей была существенной.
- А вы бы сначала гостей помыть отправили, а не сразу на банкет тащили! – огрызнулся капитан АНБУ, настойчиво накладывая себе на тарелку какие-то фруктики. – Переодеться я предлагал, да всё горохом об стену. Форма, понимаете ли, красит мужчину.
- Ладно, - шипел Ли дальше, подкладывая к этим фруктикам куски сыра, - про «сразу на банкет» это мой недочёт, извините.
Они сидели по левую руку от Кадзекаге. Тот вместе с коноховским коллегой размещался во главе стола. Напротив перешёптывающихся мужчин за обе щёки уплетали нормальную, не сухую и не брикетированную еду, члены личного отряда капитана АНБУ, Удзумаки Минато и Учиха Итачи. Их вид оставлял всеми фибрами души желать лучшего. Форменные маски парни сдвинули на бок своих бестолковых голов.
Удзумаки Наруто, Рокудайме деревни Скрытого Листа, как раз заканчивал длинную повесть, полившуюся из его уст на дежурный вопрос одного из суновских старейшин: «Как добрались?».
- …но преследование оказалось тенью суслика на бархане, потому к концу ночи темп мы сбавили до рыси. Зря только ужин пропустили, от пилюль этих как бы язва не открылась, да, ребята?..
Кушающий в середине стола, за старейшинами, отряд по-военному одновременно кивнул.
- …вот. А там потом поднялся ветер северо-западный, так хоть полегчало. Мы, в общем, вовремя до кордона добежали, но всё же поесть затормозили, вот конфуз и вышел.
Хокаге помогал своим мыслям, размахивая ложкой. Старейшины, кто из военных, с ностальгической улыбкой внимали и снисходительно кивали, по-отечески. Кто из гражданских, («политиканы», «интриганы», «дипломатщина» - вот далеко не все эпитеты, которыми их награждал Хокаге в частных беседах) слушали вежливо, но без интереса, так как проникнуться не имели возможности.
На самом деле Удзумаки Наруто, Рокудайме, тараторил изо всех сил с одной лишь целью: отвлечь внимание общественности от коллеги по должности. Ибо сказать, что Гаара Пустынник впал в ступор, значило бы преуменьшить. Пока что Хокаге удачно удавалось это скрыть.
Длинный банкетный стол делился мысленно на три сектора. Политический, описанный выше; военный, подконтрольный Канкуро, который размещался посередине и в отвлечении не нуждался (точнее, отвлекал сам себя – едой); и светский, где сидели всякие дипломатически важные, но стратегически ненужные люди вроде представителей благотворительных организаций и торговых палат. Занимать светский конец стола отрядили почтенную госпожу Темари. Она была умелой в беседах требуемого пошиба и являлась достаточно важной персоной, чтобы гости не чувствовали себя брошенными. Женщина ещё в начале застолья оценила состояние младшего брата и теперь удачно отвлекала от него внимание, уведя своих собеседников в дебри разговора о падающих ценах на кукурузную муку.
…Кадзекаге недовольно шуршал песком в сосуде за своей спиной и с интенсивностью рентген-аппарата сверлил глазами потенциальных зятьёв. Зятья ему категорически не нравились.
Они были, как и его собственная дочь, детьми указа «О сохранении уникальных геномов и клановых техник» шестнадцатилетней давности. Тогда союзные страны решили укрепить будущие позиции; были составлены списки бездетных талантов, вымирающих кланов, близких к исчезновению техник. Они образовали, как шутил народ, «Красный Свиток», и попавшие в этот свиток экземпляры обязались к срочному заведению потомства с целью передачи наследственности. Ух, что тогда творилось! Полная оргия и разврат.
Женщин и мужчин с «чистым» геномом, которые могли породить потомков великих кланов без всяких примесей от себя (и над которыми до того посмеивались) вдруг посадили на полный правительственный пансион с одним условием: «Плодитесь и размножайтесь!». Самим носителям геномов оставалось только свериться со списком явок и паролей, выбрать на свой вкус и почтить выбор визитом. При нежелании становиться родителем заботу об отпрысках брало на себя государство. А при нежелании кувыркаться, кто рангом стоял повыше, навроде Кадзекаге, мог вообще носом покрутить и выбить для себя оплодотворение медицинским путём, без всяких визитов.
Кадзекаге, честно говоря, не знал, что там Учиха и Удзумаки для себя выбрали, да и особо не интересовался. Главное, результаты этого выбора его совершенно не радовали.
Наруто Гааре честно нравился. Но он бы ни за что никому не пожелал такого спутника жизни (вот, разве что Учихе). А так как сынуля Наруто явно был вылитый папенька характером и внешностью, только носом потоньше и волосами подлиннее, в деда… н-да.
Что же касается младшего Учихи, то тут был и вовсе печальный случай. Если Учиха-старший вызывал в Кадзекаге помимо жалости с неприязнью ещё и уважение, потому как был концентрированным, рафинированным Учихой, то младший оказался худшим вариантом эволюции этого семейства – он был Учихой-Удзумаки. И умудрился, кажется, набраться от обоих веток только самого проигрышного.
Плюс к вышеперечисленному, оба оказались чумазыми замазюрами, несущими лёгкое амбре немытого мужика.
«А ведь мою прекрасную Чио, - размышлял Кадзекаге и бесился внутри собственной головы, - мою прекрасную Чио ради них даже в платье переодели!».
Вообще, по совести говоря, «моя прекрасная Чио» попервах таковой не была. Она была мелкой и крикливой, и Гаара собирался исполнять свой отцовский долг, честно навещая её в интернате раз в год, в день открытых дверей. К сожалению, он забыл, что избрал спутником своей жизни Рока Ли. Рок Ли, в гневе потрясая свёртком в пелёнках, явился из интерната, превратил один из кабинетов с кладовкой в детскую и поселился там в компании няньки-кормилицы. И вот, эта троица в течение года будила в народном светоче отцовские чувства.
Разбудила. Пожалела.
Дочь разбила коленку – все светила медицины мобилизировались в резиденцию Кадзекаге и там полночи плясали вокруг неё. Дочь решила поиграть в прятки – поднимался по тревоге сверхсекретный отряд АНБУ быстрого реагирования. Дочь вступила в период женской половой зрелости – тайными древними свитками из Конохи телепортировалась тётя Темари. Дочь решила стать ниндзя – папу отпаивали успокоительным.
А тут дочь нужно было замуж выдавать. Кадзекаге, когда только вскрыл правительственный свиток полгода назад и ознакомился с новостью, честно раздумывал над предательством родной страны и развязыванием войны. Испугался своих мыслей, послал за Ли, чтобы тот его отговаривал. Самое страшное, Ли был не особо против. Подумав, даже согласился…
«Ну, ладно, - скрепя сердце, решил Кадзекаге, когда зятьки приканчивали вторую тарелку. – Как-нибудь справимся».
Темари с того конца стола мигом заметила разледенение брата и принялась подавать ему, прикрываясь веером, всякие знаки навроде подмигиваний. Кадзекаге качнул головой – не понял. Тогда почтенная госпожа прочистила горло и поднялась со своего места с тонкой глиняной чашечкой в руке. Стол волной, начавшейся от неё, умолк; последним захлопнул рот распинающийся Хокаге.
- Гости дорогие! – с радушием опытного тамады начала дипломат Суны номер один.
Далее последовал витиеватый тост, полный официозных клише, тактичных прогибов и, наоборот, патриотичных хорохористостей. Где-то между расхваливаниями всех прелестей стратегического партнёра-Конохи и напоминаниями о всех прелестях стратегического партнёра-Суны Кадзекаге понял, к чему клонит сестра. Он помрачнел сильнее уже имеющегося.
Хокаге тонкой душевной организации друга не знал, потому метаний его не заметил. Ёрзал себе с рюмкой в руке и мечтал поскорее уже выпить. А непьющий Рок Ли, которому кусок в горло не лез от волнения и который вместо своей тарелки и чашки наполнял Учиховские, мечтал, чтобы выпил Саске. Проекция.
- …и вот, поприветствовав наших уже присутствующих почётных гостей, я спешу напомнить почтенной публике, что не все из тех, кому посвящена сегодняшняя встреча, сидят за этим радушным столом, - вещала Темари дикторским тоном, с выражением. – Вашему вниманию представляется дебютантка нашей светской, - она улыбнулась меценатам и торговцам, - и политической, - отвесила поклон старейшинам, - арен, но давно завоевавшая позиции на арене военной как отличная куноичи, - тут был кивок середине стола, - дочь нашего глубокоуважаемого Кадзекаге, Чио!
Темари, видимо, и сама волновалась, потому что вздёрнула руку с чашечкой и откровенно тяпнула кактусовки, забыв о всяком этикете - с занюхиванием рукавом. Все последовали её примеру. В другом конце стола, кривясь, Учиха Итачи выдохнул:
- Так а я думал, что вон она, - и пустой чашкой указал на матрону в форме среди военных.
Отец осадил его шаринганом.
Когда люд опустил чашки, а по глоткам и желудкам расползлось тепло, народная музыка сменилась торжественной и возле тёти материализовалась Чио. Всё ещё, к неудовольствию отца, в платье, да ещё и с сухоцветом в коротких красных волосах. Девушка тихо поклонилась, стол взорвался аплодисментами, особенно громкими от сектора гордого дяди Канкуро и боевых товарищей. Одновременно с появлением невесты внесли огромное главное блюдо со всяческими зажаренными пустынными зверями.
Девушка подождала, когда стихнут аплодисменты, сказала присутствующим: «Спасибо» и направилась к молчащей политической верхушке стола; её подушка была между отцами.
- Хороша невестка! – добродушно обрадовался Хокаге, стараясь скрыть удивлённые интонации.
Капитан АНБУ Учиха Саске с ним согласился. Члены его отряда, Номер Один и Номер Два, следили за приближением своей потенциальной невесты с распахнутыми ртами. Когда невеста села, они рты захлопнули и, заалев, с поражающей синхронностью потупились в тарелки.
Переживающие отцы, Кадзекаге и Рок Ли, волновались до дребезжания в позвоночнике и предобморочного состояния. А вот дочь их явно ничего зазорного в ситуации не видела. Она красивым плавным движением пальцев извлекла из ниоткуда кунай, раскромсала им поднесённую торжественную дичь в три движения на семь кусков, после чего осведомилась:
- Хокаге-сама, вам ножку или грудку?
Хокаге-сама решил сострить. Он хохотнул и спросил:
- А тебе блондина или брюнета?
- Я сначала проверю, как они сражаются! – гаркнул Кадзекаге и вдарил кулаком по столу.
- И я проверю! – повторил его жест Рок Ли.
- И я! – отозвалась середина стола голосом Канкуро.
- Да ладно, чего вы, - рассудила Чио по-своему, как истинная женщина Суны, и подложила Хокаге грудку. – Лучше я лично проверю.
Капитан АНБУ, Учиха Саске, решил, что сам на ней женится – глупые сыновья всё равно такой волевой женщины не оценят.
***
Розовое пустынное утро едва занималось, облизывая дюны на горизонте ещё нежно, неуверенно, но вскорости собираясь обжечь их солнечным светом со всей силой. Шершавые бока камней, забором окружающих тренировочный полигон, поблёскивали и щетинились щербатой фактурой. Над ними курился нежный дымок пополам с пустынной пылью.
- ЧИДОРИ! – гаркнул один голос.
- РАЗЕНГАН! – заорал второй.
- Техника песчаного сюрикена: двойной песчаный сюрикен, - вежливо возразил им третий голос. Громыхнуло, сверкнуло, бабахнуло. Голос добавил: - Что, всё?..
- А я ведь говорил, - пожал плечами Хокаге, наблюдая за разгромом; склонился к уху своего верного капитана АНБУ и добавил: - Паранджа, форма, бутсы, всё как нужно. А вчерашний цирк с платьем – это чтобы мы сразу не убежали.
- Это не паранджа, это чтобы песок в нос и рот не лез, - пояснил капитан бесцветно. – Наши-то оболтусы уже по дюне каждый слопали, небось… оп!
Удзумаки Минато шлёпнулся на пузо, полностью обесчакренный. Чио поманила пальцем: из чунинской жилетки жертвы с натугой самоизвлёкся маленький песчаный сюрикен-паразит, который, очевидно, проводником перекачал всю чакру из сына Хокаге в девушку.
- …и вот фиг бы у неё со мной прошло, - недовольно пробурчал отец несчастного. – Она бы раньше отравилась.
- Против тебя бы и не применяла, не дура же, - огрызнулся капитан.
Тут прямо перед дочерью Кадзекаге выпрыгнул Учиха Итачи, собираясь атаковать. Девушка с перепугу, без всяких изящных техник, вырубила его ударом кулака в лобешник. Капитан АНБУ как-то дёрнулся, словно хотел сделать кулаком «Йес!», но вовремя остановился. Ограничился только одобрительным:
- Молодец девчонка!
Хокаге же зацокал языком, покачивая головой.
В пяти метрах от них на камешке сидели благодушные Кадзекаге и Рок Ли, которые безмятежно переглядывались.
- Кофе, Кадзекаге-сама? – наконец спросил брюнет, предлагающим жестом вздев термос.
- А почему бы и нет, с удовольствием, - охотно согласился тот и улыбнулся.
В его душе впервые за полгода царил покой.