Глава 13. Суббота 1 мая

[mybmansion]

Название: Шесть недель
Неделя: 2
День: 6
Автор: viaorel
Бета: Леония
Жанр (для второй части): AU, angst, romance, humor
Рейтинг: R
Пэйринги: Саске/Наруто, Ли/Гаара, Кисаме/Итачи основные; Сай/Сакура, Неджи/Тен-Тен, Шикамару/Темари, Какаши/Ирука, Киба/Хината, Джирайя/Тсунаде и пр.
Предупреждения: OOС, несколько OMC
Дисклеймер: Masashi Kishimoto
Размещение: запрещено! Только ссылкой на дневник.

Глава 13

Суббота 1 мая

Весь первый этаж был погружён в густую непроглядную тьму, и это было первым необычным явлением, которое с удивлением отметил про себя Гаара, осторожно, на ощупь спускаясь по лестнице в половину пятого утра субботы первого мая. Ладонь крепко сжимала перила: слишком уж пугающей выглядела чернота внизу. Собственно, её там не должно было быть даже в такое время, потому что дядя Минато всегда оставлял включёнными на ночь встроенные в пол светодиодные светильники, которые совершенно не резали глаза своим тёплым, цвета тыквы, светом и вдобавок к этому неплохо сочетались с бледно-синей подсветкой от аквариума. Ни одной из этих привычных мелочей сейчас не наблюдалось.
Вторым необычным явлением был пронизывающий холод – влажный и неприятный, такой, что мигом въедается в тело, добирается до костей и водит по ним ледяным языком, принуждая судорожно вздрагивать. Ступив на стылый пол гостиной, Гаара нехотя отнял руку от перил и, вдруг остро почувствовав дискомфорт, схожий даже в некоторой степени со страхом, поспешно заозирался. Вскоре глаза привыкли к темноте, и перед ним начали постепенно проступать знакомые очертания. Оказалось, что охлаждённый дождём воздух наполнил комнату из-за распахнутой кем-то настежь балконной двери, но мысли о том, чтобы закрыть её, вылетели у потерянного юноши из головы, как только тот разглядел, что в комнате он не один.
-Не понял, - прошептал он вслух, скорее, для храбрости, и, подойдя к дивану, опустился на колени, чтобы лучше разглядеть лежащего на нём человека.
Голова Намикадзе Минато покоилась на твёрдой ручке дивана, мокрые от дождя волосы длинными тяжёлыми прядями облепляли влажное лицо, одна рука лежала на лбу, вторая на животе, растопыренные в разные стороны ноги практически полностью сползли, и с неснятых ботинок на ламинат натекли две грязные лужи. Его костюм красивого серого цвета промок до нитки, рубашка от впитанной влаги казалась не белой, а серой.
Гаара проглотил подступивший к горлу комок и, стремясь хотя бы как-то развеять давящее на грудь дурное предчувствие, заговорил сам с собой:
- Ни хрена себе я водички попить вышел… Так, балкон надо закрыть. – Он начал было подниматься, но тут же одёрнул себя. – Нет, надо проверить.
В нос ударил сильный запах алкоголя, когда он склонился над лицом мужчины и осторожно позвал:
-Дядя Минато.
Никакого ответа. Грудь спящего равномерно поднималась и опускалась, а вместе с ней и лежащая на животе рука. Гаара прикоснулся к ней и обмер – рука была ледяной.
-Надо согреть, - скомандовал он сам себе и огляделся, всматриваясь в темноту. – Нет, не здесь. В спальню бы.
Он побежал к окну и всё-таки закрыл балконную дверь, по дороге споткнувшись и чуть не разбив себе нос. Возвращался он уже гораздо осторожнее – чтобы спасателю ненароком не пришлось оказаться в числе спасаемых. Очутившись вновь около дивана, он оценивающе оглядел своего подопечного с ног до головы и сделал неутешительный вывод:
-Не подниму. – Однако сдаваться так просто он не намеревался и позвал ещё раз, значительно громче: - Дядя Минато!
Грудь Намикадзе Минато всё так же равномерно вздымалась и опускалась – мужчина крепко спал.
-Идиот, заболеет, - с досадой вздохнул юноша и, повернув к лестнице, помчал по ней на второй этаж – за помощью.
В спальне Наруто из-за плотных штор, полностью изолировавших помещение от любого света с улицы, было даже темнее, чем в гостиной, однако Гааре не требовались глаза, чтобы ориентироваться – он слишком часто ночевал в этой комнате, чтобы знать всё в ней наизусть. Без тени сомнения он шагнул в нужном направлении и, когда ноги упёрлись в бортик кровати, мягко опустился на матрац. Пальцы вцепились в обнажённое плечо.
-Наруто, просыпайся. – Разбудить Узумаки Наруто оказалось вызовом похлеще, чем разбудить его отца, однако среди друзей более упрямым слыл именно Гаара. Плечо затрясли с утроенной силой. – Вставай, быстро!
В темноте раздался шорох, и Гаара почувствовал, как по спине со слабым шлепком прошлась чужая ладонь – видимо, спящий таким образом пытался попросить его в срочном порядке отправляться в ад и не мешать ему.
-Вставай, я говорю! – перейдя на командирский тон, рявкнул Гаара и крепенько встряхнул блондина уже двумя руками и со всей силы.
Это подействовало: Наруто развернулся и, вслепую найдя ладонями его лицо, «узнал» и вяло захрипел:
-Чего тебе, Сабаку?
-Там папа твой в доску пьяный, да ещё и промокший весь, - сухо бросил Гаара, уворачиваясь от прикосновения. - Помоги перенести в спальню, а то заболеет ведь.
Наруто резко сел на кровати, и Гаара услышал, как совсем рядом с его лицом произнесли без капли сонливости:
-Что с папой?
Он нашёл во тьме руку друга и крепко сжал, шепнув:
-Пошли.
Когда они уже шли по чёрному коридору, Гааре внезапно пришло в голову, что ему, пожалуй, следовало включить свет хотя бы на первом этаже.
-Да что случилось? – шептал Наруто ему в спину. - Почему темно в гостиной? А холодно так почему? Рыбкам, надеюсь, подогрев включили? Они ж умереть могут! А папа где? Да куда ты всё прёшь, ну Гаара?!
Но тот уже был внизу – водил пальцами по стене в поисках выключателя. Раздался характерный щелчок, и миг спустя светильники разбавили тьму мягким оранжевым светом. Наруто, растрёпанный, сонно прищуренный, в одних боксёрках, застыл на середине лестницы, крепко вцепившись в перила. Когда взгляд его остановился на отце, он моментально сорвался с места и, забыв, где стоит, помчал прямиком к нему, но по дороге споткнулся и, если бы не вовремя спохватившийся Гаара, непременно растянулся бы на полу.
-Холодный такой… - подойдя к отцу и прикоснувшись к его бледной щеке, на придыхании произнёс он. – Одежда насквозь промокшая. И штырь, как от заправского алкоголика. Ну, я этого Какаши урою… Ну я его… Гаара, что с ним делать? В ванную горячую надо – он же как труп холодный!
-Не в горячую, - строго отрезал красноволосый, мигом примерив на себя роль врача. – Чёрт его знает, как сердце отреагирует на такую резкую перемену температуры. Мы его в тёплую воду уложим и постепенно будем делать горячее, пока не согреется. Так, Узумаки, ты беги в ванную и там всё приготовь, а я его привести в чувство попробую.
Наруто решительно кивнул и понёсся вверх по лестнице. На втором этаже загорелись лампы, стало гораздо светлее. Гаара с нахмуренным видом склонился над мужчиной, прислушался к его дыханию – спит.
За свои девятнадцать лет ему доводилось оказывать помощь пьяным всего дважды: первый – в выпускной вечер Канкуро, второй – на его же прошлый день рождения. Его старший брат всегда был серьёзным человеком и лишнего себе не позволял, однако даже он, сдержанный и замкнутый, порой мог поддаться на чьё-нибудь: «А слабо?» и в итоге упиться в дым. Оба раза процессом «оживления» Сабаку Канкуро руководила Темари, а младший брат исполнял роль «пойди-принеси». Безвольное тело, впрочем, ему ещё ни разу не доводилось помогать приводить в чувство – пьяный Канкуро вообще не проявлял никаких признаков усталости, а наоборот, был крайне весел и даже несколько буен; целовал сестру в щёки, а младшего братишку обнимал так крепко, что трещали кости.
Прокрутив всё это в сознании и придя к выводу, что придётся действовать наобум, Гаара склонился над своим подопечным и потряс его за плечо, позвав по имени. Рука, покоящаяся доселе на лбу спящего, безвольно упала на грудь, Минато пошевелился, с губ его сорвалось невнятное бормотание. Гаара похвалил себя за прогресс и затряс сильнее.
Через несколько минут активного растряхивания и уже попахивающего раздражением: «Да вашу же ж мать, дядя Минато, проснитесь!» мужчину наконец-то удалось разбудить. Неуклюже он занял сидячее положение и принялся растерянно оглядываться по сторонам.
-А у рыбок почему свет не горит? – после минутных раздумий выдал он.
Гаара грязно выругался, про себя поблагодарив высшие силы, что лично ему ещё ни разу в жизни не доводилось напиваться до такого состояния. Как раз вовремя вернулся Наруто.
-О, добро пожаловать в мир живых, пьяный в доску отец-сан, - сын с мрачным лицом отвесил ему шуточный поклон. – Пожалуйте в ванную, дорогой.
Глаза Минато сейчас были не озорно-голубыми, как обычно, а имели глубокий синий оттенок и были подёрнуты мутной дымкой. Он долго вглядывался в парня, будто пытаясь вспомнить, откуда его знает, затем с каменно-спокойным лицом констатировал:
-Наруто. Мой сын.
Тот не удержался от саркастичного фырканья.
-Гаара, - тем временем продолжил мужчина, повернув голову в сторону красноволосого. – Его друг. Что происходит? Ой, голова-а боли-ит…
Друзья взволнованно переглянулись, когда Минато внезапно схватился за голову обеими руками, зарывшись пальцами в мокрые пряди, и застонал.
-А вот, - неуверенно протянул Наруто, разрываясь между злостью и жалостью к отцу, - нечего пить было столько!
Гаара, разговорам предпочтя действие, подошёл к мужчине:
-Давайте-ка мы вас, дядя Минато, эскортируем в тёплую ванную. Узумаки, помогай.
Подъём по одной несчастной лестнице занял у троицы целых двадцать незабываемых минут, в процессе родилась абсурдная идея установить идущий на второй этаж лифт «специально для пьяного папы», как выразился запыхавшийся, а оттого сама доброта Наруто. Наконец миссия по укладыванию и отогреванию Йондайме-сама была успешно выполнена – правда, по ходу операции возникла одна незначительная заминка, связанная с отсутствием в доме Намикадзе-Узумаки фена, который как раз пригодился бы, чтобы быстро и эффективно высушить мокрые волосы пьяного дяди Минато. Гаара, узнав об этом, пофыркал, пригрозил другу, что уже выбрал ему отменный подарок на Новый год, и быстро решил проблему при помощи сухого махрового полотенца.
Вскоре согретый и одетый Намикадзе был транспортирован в спальню, где его заботливо уложили в кровать, накрыли по самый подбородок тёплым зимним пледом и приказали страшными голосами «лежать и не рыпаться». Наруто побежал вниз готовить папе чай, а им с Гаарой кофе, чтобы не спать, но когда вернулся, необходимость в согревающем напитке отпала: Минато снова крепко спал.
Гаара, сидевший в кресле возле окна в специально выбранной неудобной позе – чтобы ненароком не уснуть на посту, – требовательно вытянул вперёд руку и потухшим голосом выговорил:
-Дай сюда мой кофе, Узумаки.
Наруто отдал ему чашку, а сам устроился со своей на краешке папиной кровати. Выглядел он раздражённым, а ещё очень уставшим: белки глаз испещрили красные ниточки капилляров, лицо осунулось, под глаза закрались тёмные тени, волосы, которые в суматохе раннего утра он так и не привёл в порядок, смешно торчали в разные стороны, а на футболке, которую он наспех натянул, чтобы не замёрзнуть, спереди красовалось огромное мокрое пятно – последствие отцовского купания.
Гаара предположил, что выглядит сейчас ничуть не лучше, поэтому отринул мысль подойти к зеркалу.
Тусклый свет раннего утра пробивался сквозь незашторенное окно, соперничая с мягким домашним светом настольной лампы на тумбочке, рядом с ней улыбалась с фотографии в рамке Узумаки Кушина и лежал футляр с очками для чтения и глазные капли. Блуждающий взгляд Гаары остановился на электронных часах.
-Половина девятого уже, - выдохнул он спокойно. – Я так понимаю, спортзал у нас сегодня в пролёте.
Наруто кивнул.
-Но я на тренировку хоть схожу, а то в прошлую субботу на пикник ездили, я тоже не ходил, так мне потом сенсей мозг долго вправлял за прогул. Ты один справишься?
-Да справлюсь, чего уж там, - блондин указал взглядом в сторону своей спальни, где лежал его мобильный. – Сейчас вызвоню Какаши, пускай приезжает и лечит его от похмелья, а то я в этом не спец, никогда до такой степени не напивался. И Обито-сану позвоню, хочу выспросить, что же они такое вчера пили, что папу так торкнуло.
Гаара потянулся, осторожно, чтобы не пролить содержимое чашки, и благосклонно махнул другу рукой:
-Иди тогда, а я покараулю.
Наруто, немногословный от недосыпа, пробормотал что-то неразборчивое и, отставив наполовину опустошённую чашку на кофейный столик, вышел из комнаты. В квартире стояла идеальная тишина, поэтому Гаара мог расслышать каждое слово из его разговора с друзьями отца.
Беседа с Какаши поражала своей бестактностью.
-Алло?! Какаши, сука ты мордошрамная, я тебя прибью нахрен! - Наруто с минуту помолчал, наверное, слушая похмельное нытьё, а когда терпение его лопнуло, грубо возразил: - Я тебя не спрашиваю, что болит у тебя, Какаши, ясно тебе? У меня папа пришёл домой упитый в зюзю и мокрым уснул на сквозняке, и во всём этом виноват ты!.. Потому что не проследил, вот почему!.. Так, знаешь что? Если он заболеет, я оторву тебе голову. Приезжай сюда, будешь от похмелья его лечить!
Ни «пока», ни «до скорого» за этим не последовало, из чего невольно подслушивающий Гаара сделал вывод, что Наруто банально бросил трубку.
Сказать, что разговор с Учихой Обито происходил в гораздо более спокойных тонах, означало ничего не сказать.
-Обито-сан, доброе утро. – Гаара явно представил себе своего друга склоняющегося в вежливом поклоне и произносящего это приветствие. - Вы меня простите, что так рано звоню, просто тут у меня… Ага… Да, вот он тоже от головной боли страдает. Что вы вчера пили, позвольте поинтересоваться?.. Бехеровку?.. Не-ет, не пробовал, мне друг отрицательную рецензию на неё дал, вот я и не решился… Он спит сейчас, но подозреваю, что как проснётся, будет опять мучиться. Я ещё боюсь, как бы он не заболел, потому что мокрый весь пришёл. А вы, кстати, под дождём, что ли, бродили?.. Эх, вы-ы. Ну ладно Какаши, он дурак, но вы-то, Обито-сан, могли бы уже и проследить… Да не извиняйтесь, я понимаю… Да, конечно, буду держать в курсе… Да, до свиданья.
«Похоже, Узумаки-кун заводит себе любимчиков среди папиных друзей», - усмехнулся про себя Гаара, дослушав разговор до конца. Когда, впрочем, в комнату вернулся «любитель любимчиков» и юноша высказал ему свои наблюдения, тот оскорбился не на шутку.
-Имею основания, Сабаку! – состроив злобную мину, шёпотом, чтобы не беспокоить спящего, возразил Наруто. – Обито-сана я всегда уважал за то, что он собранный, добропорядочный и честный. Какаши же мне всегда лгал, забывал забирать меня из школы, а сейчас бегает за моим любимым преподавателем!
-Ну и? – удивился Гаара. – Он взрослый человек, имеет право бегать за всеми, за кем хочет. Почему ты настолько против того, чтобы он за Ирукой-сенсеем ухлёстывал?
-А потому, - перебил его распалившийся блондин, - что дурак он. Вот зачем Ируке-сенсею нужен лентяй, который торчит целыми днями в этом своём медпункте и только и делает, что репу чешет? У папы в компании он пользу приносил, работал с удовольствием, - короче, мужиком был нормальным. А тут втрескался – и отупел! Вот за это не уважаю его.
Гаара поманил Узумаки к себе и, когда тот подошёл, взялся приглаживать его торчащие в разные стороны пряди.
-Раздражает, когда у тебя волосы чёрти как. А насчёт Какаши… Ты этих людей знаешь лучше, чем я, так что тебе и виднее. – Он вдруг улыбнулся. - А вообще знаешь что? Ты злой, когда не выспишься. Иди поспи ещё пару часиков, а я за дядей Минато присмотрю.
-Это я-то злой? – Наруто раздражённо фыркнул. – Да я нормальный, а вот ты, когда мало поспишь, вообще вредный!
-Я всегда вредный, пора бы уже привыкнуть, Узумаки, - спокойно парировал Гаара, поднялся, выпрямил затёкшую спину, затем легонько подтолкнул друга к выходу: - Давай, иди.

***
Солнечные лучи заполнили комнату, и стало заметно теплее. Гаара, забыв о своём намерении сидеть неудобно специально, дабы не уснуть, полулежал с ногами, прикрытыми пледом, в кресле и, подперев голову ладонью, наблюдал за небом. Оно было ярко-синим, совсем как летом – грозовые тучи, беспрерывно орошающие Коноху дождями ещё с четверга, наконец-то ушли, и теперь по небесному полотну тянулись лишь безобидные белые тучки.
Юноша уже почти засыпал, тяжёлые веки то и дело норовили упасть на глаза, а тепло от греющего солнца и пледа только добавляло сонливости. Он уже чувствовал скорое погружение в сон, и где-то на грани между бодрствованием и сладкой паутиной дрёмы в голову ему пришла странная фантазия. Подумалось: вот бы сейчас оказаться в каком-нибудь парке, где куча тропинок, утопающих в оставшихся после дождя огромных лужах. Снять обувь и – пробежаться по ним босиком, нарушая идеальный рисунок неба, отражающийся на поверхности воды… Он никогда не проделывал такого раньше, даже ребёнком, а было бы, наверное, так здорово…
Последующий за этим сон стал своего рода продолжением этим необычным размышлениям. В нём он, почему-то совсем ещё мальчишка, оказался в том самом сказочном парке, и босиком, в закатанных до колен брюках бегал по лужам; радужные брызги летели во все стороны от его ступней, вокруг стояли стройные ряды деревьев такого ярко-зелёного цвета, которого на самом деле не бывает, а над головой простёрлось бесконечно прекрасное небо. Чья-то сильная рука сжимала его ладошку и придерживала, когда он, заигравшись, терял равновесие и чуть не падал в лужу. И было так легко, и безопасно, и казалось, что всё по плечу – когда этот кто-то, кому принадлежит рука, был рядом, и тёплое чувство, разливающееся по груди, грело сердце нежнее, чем майское солнце. Внезапно мальчик исчез, а он, Гаара, стал собой - в таких же промокших насквозь брюках, закатанных до колена. Ощущение присутствия защитника не пропало, даже наоборот – усилилось, словно повзрослело вместе с ним, только теперь его не держали за руку, а гладили по голове, и он млел от прикосновений, и смотрел снизу вверх в немом восхищении, и, как часто бывает в снах, не видел лица стоящего к нему вплотную человека. Ощущение приятной тяжести на затылке смешалось с лёгкостью, буквально распиравшей грудь изнутри, и всё внутри него ликовало – наконец-то, наконец-то…
Раздавшийся за его спиной резкий звук вырвал Гаару из сна, и всё происходившее в нём разом вылетело у него из головы.
Обернувшись, он сразу понял, что произошло: проснувшийся дядя Минато попытался дотянуться до фотографии жены, но, видимо, рука предательски задрожала, и в итоге рамка упала, а стекло разбилось.
-Стоять, дядя Минато, - ещё не совсем придя в себя ото сна, приказал Гаара и, откинув плед, поспешно поднялся на ноги. Тело моментально напомнило о том, что засыпать, сидя в кресле, ему явно не следовало.
-Вот, - он поднял с пола разбитую рамку, вынул отваливающиеся куски стекла и с некоторой опаской протянул мужчине. – Только осторожнее, пожалуйста.
От исполненного благодарностью взгляда Минато стало неловко, но Гаара не стал отворачиваться, чувствуя себя обязанным проследить, чтобы его подопечный не порезался. Мужчина, бледный, с воспалёнными глазами и опущенными уголками губ, усугублявшими начавшие появляться морщины вокруг рта, опустил фотографию себе на колени и нежно, избегая острых краёв, провёл пальцем по снимку, обрисовывая овал лица, коснулся огненно-рыжих волос, погладил маленький носик.
Не поднимая головы, он обратился к притихшему Гааре:
-Знаешь, моя Кушина всегда говорила, чтобы я больше времени проводил с семьёй и почаще гулял с друзьями – она боялась, что я убью себя на этой работе. Эти встречи с Какаши и Обито… Вроде бы дань ей, понимаешь?
Он говорил очень медленно, с трудом находя слова, – было вполне очевидно, что откровение даётся ему тяжело не только физически, но и морально. Гаара смотрел на него широко раскрытыми глазами, не зная, как справиться со сдавившим горло комком: ему впервые доводилось слышать о почившей Узумаки Кушине из уст Минато.
Губы мужчины тронула горькая усмешка:
-Посмотрела бы она на меня сейчас, во что я превратился без её мудрости, и нежности, и её мягкого упорства. – Он внезапно вскинул голову, вцепился пристальным взглядом в Гаару – тот не успел отвести взгляд, – и почти шёпотом, будто сообщая какую-то тайну, произнёс: - Мне очень жаль, что ты с ней не был знаком, Гаара. Уверен, вы бы очень друг друга полюбили. Она всегда хотела, чтобы у Наруто были хорошие, верные друзья, а ты именно такой. Может… Если бы она была рядом, ты не был бы таким, какой ты есть. Она смогла бы одарить тебя тем, чего тебе всегда так не хватало…
Вся краска разом сошла с лица юноши при этих словах, он вслепую сделал шаг назад, затем ещё один, и ещё, пока наконец не упёрся в ручку кресла, в котором совсем недавно спал. Мужчина, будто не заметивший этой странной реакции, продолжил, вновь с любовью и нескрываемой лаской глядя на жену:
-Я, к сожалению, не могу тебе этого дать – без своей половинки я стал черствее, моей любви едва хватает на Наруто... Но ты не сдавайся, хорошо? Когда-нибудь, когда ты будешь готов, ты встретишь человека, который… с которым ты забудешь обо всём, что было до, с которым ты почувствуешь себя наконец-то целым. Как чувствовал это я, когда она была рядом.
Гаара не мог больше этого выносить – продолжать стоять на месте и безропотно наблюдать за тем, как каждое слово этого убитого горем человека врезается в его душу и с лёгкостью достаёт именно туда, куда он сам боялся заглядывать, было невозможно. Он стремглав выскочил из комнаты, чуть не опрокинув оставшуюся стоять на кофейном столике чашку Наруто, и слетел вниз по лестнице – без цели, просто чтобы прекратить словесную пытку. Зачем было так поступать? – билось нервное в голове. Зачем было говорить ему все эти вещи? Он не хотел их слышать ни от кого, даже от Наруто, и особенно от дяди Минато – весельчака-взрослого, который отпускает добродушные шпильки в его адрес, любит играть с ним в отца и непутёвого сына и, напустив строгий вид, бранить и раздавать небольные подзатыльники. Дядя Минато нравился ему таким, чуточку наивным и совершенно не подозревающим, что происходит у него в душе, но теперь, когда выяснилось, что он, может быть, даже лучше, чем Наруто, понимает его… Он не знал, как к этому относиться.

***
Выспавшись, Наруто ощутил, что вся злость из него в самом деле вышла, поэтому Какаши, выглядящего поразительно хорошо для крепко пившего вчера человека, он встретил вполне миролюбиво и даже провёл его в спальню отца. Лежащий в кровати Минато вяло поздоровался с обоими, а сына подозвал и шепнул:
-Найди Гаару.
-А что случилось? – Он едва не наступил на кусочек стекла от разбитой рамки. – И кто уже с мамой так обошёлся?..
Уголки пересохших губ мужчины чуть приподнялись, однако улыбка не тронула его глаз:
-Просто поговори с ним. Думаю, он будет благодарен.
Гаару он нашёл на балконе первого этажа: юноша открыл окно и, сложив руки на перилах, смотрел вниз на утопающую в лужах улицу. При виде его ссутуленных плеч, выступающих под обтягивающей спину футболкой острых лопаток, лёгкое волнение в душе Наруто, внушённое грустной улыбкой отца, переросло в неподдельную тревогу. Он слишком долго общался с Гаарой, чтобы уметь ощущать его настроение даже по таким мелочам, как поза. Он встал рядом с ним и попытался заглянуть в лицо.
-Там дядя Минато рамочку разбил, - потухшим тоном произнёс Гаара, отводя взгляд в сторону.
Наруто кивнул на автомате:
-Видел, убрал уже всё.
Гаара положил голову на сложенные на перилах руки:
-Он хотел посмотреть на жену…
-Да он всегда с ней разговаривает, - улыбнулся блондин отвлечённо – об отце он сейчас не переживал, с ним был Какаши. Гораздо более важным казалось понять, из-за чего Гаара прячет от него взгляд. – Это даже порой забавно, если не было бы так грустно на самом деле.
Гаара ответил не сразу, а когда всё-таки заговорил, то, казалось, невпопад:
-А вот я считаю, что правильно твой папа поступает.
-Насчёт чего? – уточнил Наруто.
-Вообще, - красноволосый передёрнул плечами, всё ещё пряча от него лицо. - Как он тебя воспитал, какие принципы внушил. Я не понимаю, как он, будучи настолько занятым человеком, вырастил в одиночку такого сына.
Наруто опустил взгляд и отошёл чуть в сторону, к боковому окну. «В одиночку…» - вздохнул внутренний голос опечаленно.
-Ну, он не всегда был таким, - произнёс он, стараясь придать голосу привычной беззаботности. – Пару лет после смерти мамы я вообще его практически не видел, он чуть ли не ночевал на этой своей фирме, убиваясь на работе. Наверное, так он с потерей справлялся, я не знаю – маленький был слишком… В любом случае, мне от этого было не легче.
Он вдруг осознал, что говорит, не подбирая слов, - просто озвучивает любую мысль, которая приходит в голову. Он никогда прежде не говорил с Гаарой о том периоде своей жизни, и делиться болезненными воспоминаниями сейчас было до жути непривычно. Он, однако, продолжил – зная, подсознательно чувствуя, что это нужно им обоим.
-Потом, когда пришли Какаши и Обито, ситуация немного изменилась. Я стал чаще с ним видеться, да и он начал интересоваться мною гораздо больше. Но эта чёртова привычка работать на износ, тянуть на себе всю фирму, так и осталась… И ведь именно благодаря тебе он действительно переменился. – Оба хмыкнули. Наруто окинул друга тёплым взглядом: - Я не забыл, как ты буквально заставлял его приходить домой пораньше, усаживал за кулинарные книги, чтобы он учился готовить, даже фартук ему однажды притащил.
-Да-а, - мечтательно протянул Гаара, наконец-то поворачиваясь к нему лицом, - я был нахальным ребёнком.
Наруто улыбнулся:
-Но я не знаю, во что превратилась бы наша семья без этого твоего нахальства.
Они постояли немного в тишине, наслаждаясь атмосферой близости, которая порой возникает между друзьями. Первым заговорил Гаара:
-Ты хорошо помнишь маму?
В голубых глазах Наруто скользнула тень давней боли, которую он поспешил тут же скрыть, но в лице Гаары что-то дрогнуло – заметил.
-Не знаю. Помню только отдельные моменты из детства. Например, как к нам приходила в гости бабка Тсунаде и они вместе смотрели сериалы. Вон на том диване сидели, что в гостиной, а меня устраивали между собой. Ещё помню, что они с папой часто… не ссорились, а скорее, серьёзно разговаривали. Насчёт того, что он слишком много работает. Потом, правда, они всегда мирились. Или не мирились, и я это себе сам додумал – я не знаю точно… - Он озадаченно передёрнул плечами. - Знаешь, как бывает? Ты не очень хорошо помнишь что-то, поэтому сам себе как бы додумываешь сюжет, а потом не знаешь, было это действительно так или нет. Понимаешь?
Гаара кивнул.
-Но они ведь любили друг друга?
-Конечно. Папа вообще рассказывал, что влюбился в неё, как только увидел. Глупости, конечно, я не верю в любовь с первого взгляда, но сама идея мне нравится. Что папа всегда любил и до сих пор любит только одного человека, и это – моя мама.
Гаара вновь отвернулся к окну и прикрыл глаза – из-под чёрных век заискрилась зелень глаз.
-Мне всегда тоже так хотелось, - признался он едва слышно. – Знаешь, я ещё когда маленький совсем был, решил для себя, что когда вырасту и заведу семью, то детей своих буду любить безумно. Буду уделять им каждую свободную минуту, буду делать всё возможное – только бы им не пришлось пройти через то, через что прошёл я. А вот смотри, как получилось. Природа пошутила.
Наруто горько улыбнулся:
-А я, наоборот, в детстве решил, что не буду заводить семью, чтобы моим детям, если вдруг случится похожая на мою ситуация, не пришлось испытывать то же, что и мне. С мамой, когда она…
Гаара прервал его кивком. Он устало перевёл дыхание, взъерошил пальцами короткие пряди, закрыл глаза. В голосе его едва заметно ощущалась дрожь.
-Иногда я думаю, как сложилась бы моя судьба, не будь я тем, кто я есть. Может быть, уже всерьёз работал бы над осуществлением той своей детской мечты. Может быть, любил бы какую-нибудь девушку хорошую. Но… - По губам его зазмеилась недобрая усмешка. – Но, как видишь, Узумаки, я давно принял этот сомнительный подарок судьбы и даже научился с ним жить, научился выставлять свою радость напоказ, чтобы никакая сердобольная сволочь при взгляде на меня даже не подумала покачать головой и сказать: «Ой, какой несчастный мальчик, он же гей».
Наруто поступил, не задумываясь, - просто подошёл и приобнял друга за плечи, и на удивление, заполнившее зелень его глаз, только улыбнулся искренне и шутливо протянул:
-А я, к твоему сведению, верю в то, что половинки есть не только у гетерастов, как ты их величаешь. - Гаара презрительно хмыкнул. – Я серьёзно. Никто из всех, кого я знаю, не заслуживает счастья в личной жизни больше, чем ты, поэтому я верю, что ты обязательно найдёшь своего принца, как бы пошло это ни звучало.
На лице красноволосого возникло совершенно непередаваемое ироничное выражение лица – его выражение.
-Да, Узумаки, это прозвучало пошло, - явно из последних сил борясь с улыбкой, произнёс юноша и стряхнул с плеча его руку. - Иди ещё поспи, а то ты говоришь странные вещи.
-Тебе бы тоже не помешало.
-Нет, мне на тренировку уже пора, - Гаара взял его левую руку и повернул кисть так, чтобы увидеть циферблат часов. – Точно пора. Пошёл собираться.
-Ну подожди немного, я завтрак приготовлю, - крикнул Наруто ему уже вслед, однако ответа так и не дождался.

***
Саске проснулся от того, что в квартире одновременно звучало слишком много голосов. Полежав немного с открытыми глазами, он идентифицировал их как знакомые и, отбросив стеснение, вышел из спальни в чём был – в простой серой майке и шортах. На кухне, как и ожидалось, чужих не было: мама крутилась по хозяйству, разрываясь между плитой и холодильником, а за столом устроились папа, Итачи и Кисаме-сан. Мужчины сидели к нему спиной, поэтому лиц их Саске не видел, зато волнение, написанное на лице брата, навело его на кольнувшую сердце страшную мысль: «Они рассказали ему. Рассказали всё папе».
Фугаку обернулся к нему с беззаботной улыбкой:
-Саске, проснулся наконец-то! Дождь кончился, ты видел?
Он непонимающе уставился на отца («Какой ещё дождь, когда тут скандал должен был разразиться?»), затем на автомате кивнул – ледяной клубок волнения в животе распутался.
-Доброе утро, Саске, - поздоровался Кисаме-сан. Сегодня его привычные деловые костюмы сменили джинсы и простая футболка, но от этого он не стал выглядеть менее солидно. В одной руке мужчина держал чашку кофе, в другой – сигарету.
Саске снова кивнул, про себя решив, что эти его молчаливые кивания выглядят со стороны донельзя глупо.
-А я Кисаме наконец-то вытащил на рыбалку, - радостно похвастался отец, - а то он в последнее время вообще со мной никуда не ходит. Темнит!
-Я работаю вообще-то, - спокойно возразил Кисаме-сан.
-Да кому ты рассказываешь? – отмахнулся от него старший Учиха. – Небось, завёл себе какую-то бабу и возишь её по выходным в свой загородный дом, променяв на неё удочку и мою компанию.
Взгляд Саске невольно метнулся к Итачи: тот, в домашней одежде, с распущенными и растрёпанными после сна волосами, закрыл лицо ладонями. Если бы он не был Учихой, то покраснел бы сейчас до ушей.
В разговор вступила мама.
-Фугаку, ну не при детях! – пожурила она, поворачиваясь к мужу.
-Да они уже взрослые! – возразил ей супруг. – Вон, этому в июле двадцать стукнет, - небрежным движением руки, в пальцах которой был зажат кусочек сыра, он указал на Саске, затем на Итачи. – А вот этому вообще жениться пора.
Брат опустил голову, наверняка боясь встретиться взглядом с любовником. Самого любовника, кстати, ситуация тоже заметно смутила.
-Фугаку, - позвал он, кашлянув в кулак, - ну что ты на парня наседаешь?
Тот отмахнулся:
-Мы с Микото в семнадцать поженились и, как видишь, до сих пор вместе и счастливы. Кстати, дорогая, что там с едой? Нам уже уезжать пора!
-Вот если бы вы мне раньше сказали, что на рыбалку собираетесь, - отозвалась роющаяся в холодильнике мама, - я бы уже отдала вам ваши обеды.
-Ты ведь знаешь, что это всё спонтанно вышло, - папа виновато почесал затылок. – Дождь-то только рано утром кончился!
-Вообще не понимаю, почему вы решили переться за город. Вокруг мокро, дороги – каша сплошная. Какая может быть рыбалка? Машину Кисаме только загубите и сами свиньями домой вернётесь!
Папа принялся оправдываться. Саске, посчитав, что ничего нового из диалога родителей не вынесет, направился в ванную приводить себя в порядок, а когда десять минут спустя вернулся, спор всё ещё продолжался, только в этот раз ядром обсуждения была не спонтанная рыбалка, а почему-то зимнее пальто, которое папа уже несколько месяцев обещал маме, но так и не подарил. Логики в переходе тем Саске не увидел ни грамма, поэтому предпочёл не расспрашивать, вместо этого присев за стол.
Итачи немного поменял положение – переместился на табуретку ближе к Кисаме-сану и теперь что-то осторожно ему шептал. Саске невольно отметил, как брат положил одну ладонь на подбородок мужчины, чтобы повернуть его лицо к себе ближе, вторая покоилась на его широком плече. Он поспешил отвести взгляд, чтобы отец ненароком ничего не заподозрил по его лицу. «А ведь это всё настолько очевидно! – подумалось вдруг. – Хотя бы то, как близко они друг к другу сидят. И как я раньше не замечал?».
-Потому что я женщина, Фугаку, и, как все женщины, хочу выглядеть хорошо, - внезапно долетел до Саске обрывок маминого монолога, когда она подошла к его стороне стола и сгрузила на свободное место две коробочки с бенто. – Вот ваша еда. Катитесь на свою рыбалку.
-Уже покатились, - ответил отец, подхватил снедь и направился в сторону прихожей. – Пошли, Кисаме.
Кисаме-сан и Итачи переглянулись, и то, как они это сделали, заставило наблюдающего исподтишка за ними Саске вновь поразиться: «Очевидно!».
-Иду, сейчас, - всё ещё не отрывая взгляда от Итачи, отозвался мужчина и собрался было идти, как вдруг в заднем кармане его джинсов зазвонил телефон. Напарники напряглись: эта мелодия стояла у Кисаме-сана только на звонки по работе.
-Простите, - он поспешно поднялся и прошёл в прихожую, на ходу поднося мобильный к уху. Учихи удивлённо переглянулись: всем стало ясно, что над поездкой нависла угроза её отмены.
Кисаме-сан вернулся через минуту, и на лице его появилась рабочая серьёзность, неуместная в сочетании с простой одеждой.
-Итачи, - позвал он строго. Тот вскочил на ноги. – Одевайся, на работу надо срочно. Фугаку…
-Я понял, - отец наградил его грустной усмешкой и похлопал по плечу – разрешая.
Кисаме твёрдо кивнул, затем послал извиняющийся взгляд Микото. Та затараторила:
-Всё в порядке, я не злюсь! Вот вам с Итачи эти бенто и пригодятся! Возьмёте на работу с собой.
Итачи умел собираться очень быстро, когда было необходимо, поэтому совсем скоро он выскочил из спальни в привычном костюме, поправил перед зеркалом только что уложенную причёску, недовольно поморщился, проведя пальцами по тёмным кругам под глазами, и поспешил в прихожую – обуваться. Саске внезапно стало интересно, что же такого срочного могло произойти, что работников вызывают в субботу прямо с утра, - не в силах побороть соблазн, он тихонько поднялся из-за стола и направился по коридору в прихожую.
-Сейчас ко мне заедем быстро, - услышал он низкий голос Кисаме-сана, - не могу же я в офис в таком виде заявиться. Но надо поскорее.
-А что там? – приглушённо спросил Итачи.
Саске заглянул в прихожую как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина склоняется прямо к уху его брата и шёпотом произносит:
-Обнаружили три давних трупа. В том же квартале. Тот же почерк.
Саске поспешил завернуть обратно и как можно тише вернуться на кухню. Сердце бешено колотилось в груди, отдавая гулом в ушах. Он услышал достаточно.
Папа ушёл смотреть новости в гостиную, мама рылась в кладовой в поиске кухонного комбайна, поэтому когда Итачи и Кисаме-сан, никого не уведомив, покинули квартиру, Саске остался сидеть за столом совершенно один, и это одиночество способствовало развитию в его голове нехороших мыслей насчёт подслушанной информации. Три трупа! В итоге – четыре, и ещё неизвестно, сколько до этого. Стало быть, Итачи был прав, в городе действительно орудует настоящий серийный убийца.
Умом Саске понимал, что он, сидящий в данный момент за столом на кухне собственного дома в приличном спальном районе, не должен по идее ничего бояться, однако, несмотря на это, ему отчего-то всё равно было страшно от одной только этой мысли. Страшно – но не за себя.
Логика, та самая холодная неумолимая логика, фамильная черта всех из рода Учиха, нашёптывала, увещевала, что глупо переживать за какого-то там дурачка с вытатуированными усами на щеках, живущего на противоположном от того проклятого квартала конце города; за какого-то малознакомого Наруто, заносчивого, и да, всё же немного мажористого; за Наруто, который неделю назад без стеснения тыкал ему средний палец в лицо и выгонял прочь из своего дома. За того самого парня, который, вероятнее всего, спит с крашеным ублюдком - своим якобы лучшим другом.
Саске грубо одёрнул себя: да что, чёрт подери, знала эта логика?! В данный момент ему было не до логики - ему было банально страшно. Необъяснимо, глупо, необоснованно – страшно.

***
-А ты чего пришёл? – заметив скромно заглядывающую в спортивный зал красноволосую голову, громогласно произнёс Кадо и, извинившись перед клиентом, с которым беседовал, подошёл к нему. – Гаара, что такое?
Юноша виновато пожал плечами. Вообще-то он не планировал заходить в спортзал сегодня, но ему хотелось поговорить с Ли, а в додзё его ещё не было – Ясухиса-сенсей подсказал, что по субботам он появляется там к трём.
Тренер окинул неодобрительным взглялдом его уставшее лицо:
-Что, вчера пьянка была? Где Наруто потерял?
-У него дома ЧП, - коротко и нехотя пояснил Гаара. Он всё-таки зашёл внутрь, прикрыв за собой дверь, и теперь исподволь оглядывал зал. – Я к нему сейчас поеду. Только сначала с Ли хотел поговорить, он тут ещё?
Кадо хмыкнул и махнул рукой в сторону выхода:
-Пошёл переодеваться, уже закончил на сегодня. Но из здания он вряд ли успел уйти, так что, если хочешь…
Он прервался: в окончании фразы пропала необходимость, потому что дверь зала отворилась и, совсем как минуту назад Гаара, в зал заглянул Ли.
-Гаара! – Он удивлённо вскинул брови и отворил дверь полностью. – Не ожидал, что ты придёшь. Кадо-сан говорил, вы с Наруто по субботам утром обычно занимаетесь.
На нём, несмотря на всё ещё нежаркую после дождей погоду, была простая футболка бутылочно-зелёного цвета и чёрные джинсы. Взгляд Гаары, собиравшегося было ответить, невольно задержался на крепких руках, широкой груди, затем против воли хозяина пополз вниз. В голове запрыгали совершенно несочетающиеся друг с другом мысли. Наивное: «А чего это я?» сменилось задумчивым: «Наверное, зелёный его любимый цвет. Подходит моим глазам», что, в свою очередь, было вытеснено по-детски любопытным: «Постоянно хочу спросить, почему он бинты всё время носит, и забываю». Клубок путаных мыслей венчало неуверенное: «Во рту что-то пересохло…».
Гаара спохватился и взял себя в руки, когда осознал, что стоящий справа от него старший тренер Кадо, обо всём догадавшийся по его лицу, не выдержал и принялся тихонько посмеиваться. Ли, тоже наверняка заметив его временный выпад из реальности, вежливо улыбался.
-Я… - юноша с силой сунул руки в карманы плаща, - просто пришёл спросить, работаешь ли ты завтра.
«Ложь! - зашипел внутренний голос. - На самом деле я просто пришёл его увидеть. Какого дьявола я лгу?».
Ли покачал головой:
-Нет, у меня по воскресеньям выходной. То есть, в додзё я всё равно буду, но не в качестве учителя.
-А-а, ну хорошо, - Гаара опустил взгляд на свои туфли, затем зло покосился на всё ещё хихикающего тренера и несмело взглянул в карие глаза, с уже немного привычной теплотой глядящие на него. – Я просто подумал… Ты вчера писал, что давно в Озёрном парке не был, а там после дождя как раз очень хорошо. Луж, правда, полно, но зато свежо… В общем…
Ли наградил его широкой искренней улыбкой:
-Я бы с удовольствием прогулялся там с тобой. Тем более, ты говорил, там утки есть!
-Даже больше, чем надо, их там отстреливать пора, - вставил посторонний слушатель Кадо. Ухмыльнувшись, тренер протянул свою огромную мускулистую руку в сторону Гаары и легонько, но настойчиво толкнул в сторону двери – к Ли. – Иди уже, беда крашеная, и ты тоже, Ли. Ты ведь попрощаться только зашёл?
Ли, похоже, удивился упорству, с которым начальник пихал Гаару чуть ли не к нему в объятия, однако ничего по этому поводу не сказал, лишь кивнув.
-Тогда пока! Валите оба.
Ли придержал дверь, пропуская юношу, затем махнул на прощание тренеру (тот указал на Гаару взглядом и совершенно очевидно произнёс: «Трахни его» одними губами) и захлопнул за собой дверь – конечно же, сделав вид, что не понял «зашифрованного» послания Кадо.
Молча они дошли до выхода из спортивного центра и остановились на крыльце.
-Тебе куда сейчас? – спросил Ли, с некоторой опаской переводя взгляд с глубоких луж на тонкие весенние туфли Гаары.
-Вообще-то к Узумаки, - ответил тот рассеянно. – Но я телефон у него забыл, такси не могу вызвать. Пешком идти сейчас – это самоубийство, слишком мокро, а общественным транспортом я не пользуюсь, так что придётся ловить на дороге такси или попутку на крайний случай.
Слово «попутка» подействовало на Ли весьма необычно. Он сбежал на пару ступенек вниз, чтобы стоять лицом к лицу с Гаарой, и, положив руки на его плечи, твёрдо произнёс:
-Нет.
-Что «нет»? – не понял юноша. Взгляд его зелёных глаз стал пытливым и одновременно смущённым: Ли стоял слишком близко. Не то чтобы это имело под собой какую-то подоплёку, конечно…
-Ты не будешь ловить никакие попутки, - пояснил Ли. От недавней теплоты в его глазах не осталось и следа – она сменилась холодной уверенностью. – Ты не знаешь, кем могут оказаться водители. А может, среди них разъезжает тот, кто убил того мальчика на днях?..
-Ли, - спокойно перебил его Гаара, не замечая, как невольно холодеет и его взгляд. - Ну хоть ты не поддавайся этому общему давайте-все-дружно-будем-бояться-за-Гаару настроению. Ты ведь рассудительный человек и понимаешь, что шансы повстречаться с убийцей в огромной Конохе практически нулевые. И потом, все как-то забывают, что второй дан я получил не за красивые глаза и знаю, как себя защищать. Ладно девчонки, ладно Узумаки, он дурак, но ты-то почему говоришь мне это?
Пальцы Ли на его плечах сжались, больно впиваясь в кожу, - Гаара не переменился в лице. Около минуты они стояли, замерев на крыльце и не отрывая друг от друга тяжёлых взглядов: никто не хотел уступать. Ли заговорил первым – тихо и убеждающе:
-Просто пообещай, что не будешь садиться в попутку, а подождёшь свободное такси.
-Хорошо, - нехотя выплюнул Гаара. – Если это сделает тебя счастливым.
Хватка на его плечах ослабла, Ли отстранился – и внезапно предпринял кое-что, после чего всё раздражение в душе Гаары разом испарилось: сложив руки по швам, он склонил голову в благодарном поклоне.
-Спасибо, - всё ещё твёрдо, но очень искренне произнёс он, не поднимая головы. – Не пойми меня неправильно, я не сомневаюсь, что ты в состоянии постоять за себя, но для меня твоя безопасность имеет огромное значение. – Он поднял голову, улыбнулся широко и произнёс уже своим привычным тоном: - Прости, если разозлил тебя своей заботой.
Гаара, при виде этой улыбки и думать забывший о том, чтобы злиться, хмыкнул шутливо:
-Ты такой серьёзный.
Ли облегчённо рассмеялся, запустив руку в густую шевелюру:
-Да-а, есть немного. Тен-Тен всегда ставит мне это в укор, говоря, что я родился не в том веке: слишком старомодных принципов я придерживаюсь насчёт некоторых вещей.
-Например? – спросил Гаара, весело, вприпрыжку спускаясь вниз по лестнице.
Ли подал ему руку, чтобы помочь перепрыгнуть через огромную лужу.
-Например, я не начинаю отношений с человеком без определённых к нему чувств. – Он помолчал, задержавшись взглядом на точёном профиле своего спутника, затем продолжил: - Я всегда стараюсь говорить людям правду, что, сам понимаешь, заметно осложняет мою жизнь, но зато оставляет мою совесть практически без работы. А ещё я порой раздражаю дорогих мне людей своим вечным желанием защищать и заботиться о них, даже когда им это не нужно. И, раз уж мы заговорили о моих недостатках, то со мной трудно спорить, потому что если я уверен в чём-то, меня не переубедить.
-Ну-у, я тоже не сахар, - выслушав всё это, беззаботно протянул Гаара. Они шли бок о бок по улице, обходя или перепрыгивая лужи, и юноша подумал было, а не поделиться ли с собеседником парочкой своих самых проблематичных изъянов, но решил, что не стоит, – почему-то не хотелось, чтобы Ли о них знал.
Уже сидя в одиночестве на заднем сиденье такси, прокручивая в сознании события недавней короткой встречи и вспоминая чувства, которые он при этом испытывал, Гаара поразился внезапному откровению: «Похоже, мне нравится этот парень».

***
-Ты забыл свой телефон.
-Я знаю, Узумаки.
Открыв ему дверь, Наруто вернулся в гостиную и улёгся на диван, где, скорее всего, провёл всё это время, прикрылся пледом и взял в руки томик манги.
-Я хотел тебе позвонить и напомнить о том, что сегодня у Чоджи день рождения, - сообщил он, уже уткнувшись носом в комикс.
Гаара устроился в кресле:
-Ой, да. Он ведь сегодня с семьёй, кажется, празднует, так?
Блондин медленно кивнул:
-И Ино приглашал, но она отказалась. Не готова ещё со всеми его родственниками встречаться. Поэтому она завтра вместе со всеми будет.
-И откуда это всё тебе известно, Узумаки? На сообществе нашем уже сплетни пошли, небось?
Наруто снова кивнул, но внезапно оторвался от прочтения комикса, будто вспомнив что-то важное, и округлившимися глазами уставился на друга. Тот насторожился.
-Тебе же Канкуро звонил! Иди и быстро перезвони ему, а то когда я из комнаты уходил, там двадцать три неотвеченных было. Я брать трубку не захотел: ну его к чёрту, твой брат звучит реально стрёмно по телефону. Как будто звонок из Ада принимаешь, ей-богу.
Гаара нехотя поднялся с удобного кресла:
-А чего же ты мой мобильный там оставил? И какого дьявола ты в гостиной заседаешь?
Наруто ответил, борясь с зевком:
-Я телефон твой на зарядку поставил, а то там вообще батарея садилась. А насчёт меня – не хочу папе мешать музыкой или просто топотом. – Он прислонил ладонь ко рту и шёпотом добавил: - У него похмелье, голова болит ужасно. Какаши не смог помочь, так теперь сидит рядом с ним, чаёчками всякими поит и развлекает.
-А-а, - Гаара понимающе закивал. – Тогда я тихонько. Телефон, думаю, уже немного подзарядился, можно сюда принести и поговорить, чтобы не раздражать нервы несчастного дяди Минато.
-Ну давай, приходи, - махнул ему друг, вновь уткнувшись носом в мангу. - Сейчас завтракать будем, я тебя ждал.
Тихонько, как и обещал, юноша поднялся в комнату Наруто, забрал свой телефон и спустился на первый этаж. Неотвеченных звонков прибавилось: теперь на экране светилась устрашающая цифра «36».
-И что ему от меня так срочно понадобилось? – недовольно буркнул Гаара и взялся перезванивать.
Ответили ему на первом же гудке, после чего его правое ухо на протяжении минуты насиловалось не в меру громким и непривычно экспрессивным монологом старшего брата, изобилующим матерными выражениями и словами «малая дрянь», «убью» и «чёрти где». Гаара молча отставил трубку подальше от многострадального уха и переждал, пока буря минует. Не тут-то было: когда Канкуро выговорился, трубку у него выхватила Темари – и всё началось по новой. Орали братец и сестричка, похоже, настолько громко, что слышать их мог даже сидящий на диване Наруто, потому как ничем иным его ставшие квадратными глаза объяснить было невозможно.
Наконец, когда старшая Сабаку сорвала себе голос от криков и зашлась в приступе кашля, Гаара поднёс трубку к уху (осторожно, очень осторожно!) и ледяным тоном проинформировал:
-Я у Узумаки.
После заявления на том конце провода произошёл ступор: скорее всего, взволнованные брат и сестра переглядывались, про себя рассуждая, радоваться им или злиться.
Первым оклемался Канкуро:
-А почему трубку не брал?
-Ездил на тренировку, телефон у него забыл, - всё так же холодно пояснил младший брат.
Наруто, у которого, похоже, шок сменился приступом истерики, теперь зажимал рот ладонью и хихикал. Гаара смерил его неодобрительным взглядом и продолжил:
-Канкуро, я не понимаю, из-за чего весь переполох. Неужели и вы с Темари стали жертвами паники в новостях? А я думал, вы серьёзные люди.
Брата, похоже, лекторский тон снова ввёл в режим «бык, увидевший красную тряпку», потому что он взревел, не жалея ухо собеседника:
-А ты в это время уже дома должен был быть! Какого хера ты у этого Узумаки ещё ошиваешься?
-ЧП, - не вдаваясь в подробности, коротко бросил Гаара. – Но я скоро выезжаю домой.
Наруто отрицательно зажестикулировал ему и шёпотом пояснил: «Проект! Проект по английскому на понедельник надо сделать!».
-Какой ещё проект? – одними губами переспросил красноволосый, на всякий случай отставив трубку подальше от лица.
И тут он вспомнил: в самом деле, на понедельник они должны были презентовать доклад о лексикографии, представив его в игровой форме: кто-то должен был играть журналиста, ведущего радиопередачу, а кто-то – гостя-исследователя конкретной области науки. Поначалу студенты относились к подобной технике обучения весьма и весьма скептически, однако со временем оценили её эффективность: когда входишь в роль интервьюируемого в прямом эфире светила науки и от тебя ждут умных слов и быстрой реакции на вопросы журналиста, невольно развязывается язык, вспоминается профессиональная лексика, а из речи вскоре уходят все эти неловкие «а-а» и «э-э», так портящие впечатление. Обычно Гаара и Наруто брали себе в компанию ещё и Шикамару, но так как оба знали, что готовиться он не будет, то просто писали для него на бумажке текст, который и вручали ему прямо перед парой. Тот, просканировав материал беглым взглядлом, запоминал его моментально и во время «радиопередачи» воспроизводил – конечно, с жутким акцентом и неправильной интонацией. Что уж говорить, таланта к языкам у Шикамару не наблюдалось.
-Канкуро, - Гаара прервал сердито бурчащего брата, - мне нужно остаться сегодня у Узумаки подольше, я только что вспомнил, что нам проект на понедельник надо подготовить, а завтра мы не сможем, к другу на день рождения идём. Так что буду я поздно.
Старший Сабаку, до которого, похоже, только сейчас начало доходить, что всё с младшеньким нормально и никто не покушается на его жизнь, уже гораздо более спокойным тоном произнёс:
-Поздно – это когда? Давай я тебя подвезу, мне всё равно на работу ещё надо сегодня.
-Я тебе позвоню.
Юноша сбросил вызов и со вздохом положил телефон на стол. Друзья переглянулись.
-Ох уж эти братья-сёстры… - покачал головой Наруто с озорной улыбкой. – Слушай, Сабаку, а сдаётся мне, что они тебя таки очень любят. Судя по тому, что я слышал, им далеко не плевать на тебя.
Гаара неуверенно передёрнул плечами и опустил взгляд:
-Я даже не знаю. Мне всегда казалось, что Темари вообще меня как брата не воспринимает. Смотрит всегда так холодно, держится отстранённо. Хотя иногда, когда у неё хорошее настроение, она… - юноша задумался, не зная, как выразить свои чувства словами: - …ведёт себя со мной, как сестра. Не знаю, как объяснить. Задирает, подшучивает – ну, как старшие в семье обычно делают. Что же касается Канкуро… Я не знаю, с ним сложно. С одной стороны, он редко говорит со мной, а компании моей вообще будто избегает. С другой, он всегда замечает, когда со мной что-то не так, интересуется, старается выведать. Волнуется вот. – Он кивнул в сторону телефона, намекая на недавний скандал. – Я не знаю, как расценивать это их поведение. Может быть, они чувствуют ответственность за меня, и это всё.
-Я так не думаю, - покачал головой Наруто, когда Гаара замолчал, не зная, что ещё сказать. – Лично мне всегда казалось, что Канкуро как раз больше всех заботится о тебе. По крайней мере, хочет заботиться, но не знает, как это правильно делать. У вас – ты уж извини меня, Гаара, но скажу, как есть, – так вот, у вас у всех характер скрытный, вы будто боитесь показывать, что дороги друг другу. Вот подумай. – Он уселся на диване, по-турецки скрестив ноги, и упёрся руками в колени. – Стали бы брат и сестра, которым плевать на тебя, названивать тебе десятки раз, волнуясь, где ты пропадаешь, если бы они тебя ненавидели или если бы им было на тебя плевать? Да даже если бы ими мотивировало исключительно чувство ответственности! Я, посторонний слушатель, и то услышал за их злостью беспокойство.
Гаара кивнул, но как-то неуверенно, будто ещё не решив, как ему расценивать услышанное. Посчитав беседу временно оконченной, Наруто поднялся на ноги и призывно махнул рукой:
-Пошли есть, я с голоду умираю.

***
-Какаши, иди домой. Я в порядке.
Мужчина поднял на него взгляд от книжки, которую проглядывал последние два часа.
-Нет, никуда я не уйду. Вас надо караулить.
Минато устало вздохнул и откинул голову на подушки. Его обычно свежее лицо в данный момент имело пугающий сероватый оттенок, из-под припухших век выглядывала тусклая голубизна глаз, язык время от времени облизывал пересыхающие губы. Мужчина раздумывал, сказать или не сказать своему стражу, что у него болит горло и что чувствует он себя странно – будто у него поднимается температура. Однако, право, не стоило: Какаши и без того целый день торчал тут, не спуская с него глаз, а если узнает, что он начинает заболевать, так и вовсе переселится сюда. Ну уж нет, надо держать себя в руках и не выказывать признаков плохого самочувствия.
На полочке рядом с кроватью запиликал его телефон. Какаши поднялся с кресла, в котором не далее как утром уснул Гаара, и посмотрел на экранчик.
-Это Обито, - сообщил он и добавил: - Я с ним поговорю.
И вышел из спальни, тихонько прикрыв за собой дверь. Минато прислушался: едва-едва, но ему всё же удавалось расслышать голос Какаши.
-Это я, Обито… Нет, он сейчас не в кондиции с тобой разговаривать… Обломись, ты будешь говорить со мной. Меня Наруто его сиделкой назначил, так что имею полное право разрешать или не разрешать тебе с ним говорить. Кстати, что у тебя с голосом? Хрипишь… А-а-а… Нет, со мной всё в порядке. Йондайме-сама тоже не жаловался пока что. Он вообще меня вытурить хочет, но я же вижу, что ему плохо, вот и жду, пока созреет и признается… Сколько-о-о? 38.3? Ты врача вызывал?.. Так, подожди! Я сам приеду и всё проконтролирую!.. Нет, я приеду! Кутайся в одеяло и лежи в кровати, я сам всё сделаю. Лежи, Учиха, понял?
Раздались приближающиеся шаги, и Минато поспешил сделать безразличное лицо. Какаши, похоже, забыв, что у его пациента болит голова, с грохотом открыл дверь и, залетев внутрь, с непривычным для него проворством принялся собирать свои вещи.
-Обито заболел, температура очень высокая, - объяснял он по ходу дела, без определённого порядка засовывая в чемоданчик бутылочки, баночки, пакетики с лекарственными травами и прочую дребедень, которую он непонятно зачем вообще притащил. Тон его менялся волнообразно: с заботливого становился ворчливым, затем превращался вновь в заботливый. – Я к нему сейчас, а Наруто проинструктирую, что делать. Вот какого хрена нам вчера ночью вздумалось под дождём гулять? Вы-то сами как?
Минато старательно изобразил на лице радость излечившегося человека и, боясь, что начнёт хрипеть, выразил своё «прекрасное» состояние уверенным кивком.
Если бы Какаши так не спешил на помощь другу, он бы непременно заметил обман, однако мысли медбрата были полностью заняты «тупым Учихой».
Телефон в заднем кармане джинсов Хатаке дал о себе знать вибросигналом, мужчина чертыхнулся и, бросив сборы, снова направился к выходу. Впрочем, когда он взглянул на имя звонившего, шаги его принялись замедляться. Минато отметил крайнее удивление, написанное на обычно спокойном лице. Какаши застыл на пороге спальни, забыв, куда собирался, и поднёс телефон к уху:
-Алло.
Большого ума не нужно было, чтобы догадаться: звонит Умино Ирука. Никто другой в мире не справился бы со сложнейшей задачей - заставить Какаши смутиться. Минато усмехнулся. Хатаке стоял к нему спиной, но экс-начальник смог без труда представить себе выражение его лица прямо сейчас: настороженное.
Около двух минут Какаши простоял молча, слушая собеседника, затем воскликнул:
-Да ей-богу, Ирука, это пустяки! Любой бы на моём месте так поступил…
Он вновь замолчал. Минато, немного знающий Умино Ируку, предположил, что преподаватель благодарит Какаши за то, что тот выслушал его вчерашним вечером и не позволил напиться вдрызг, вместо этого проводив домой. Любой воспитанный человек на его месте поступил бы точно так же.
Какаши кивнул, словно забыв, что говорит по телефону, и твёрдо произнёс:
-Конечно. Не за что. Ага. До свиданья.
Уже закончив разговор, мужчина ещё некоторое время постоял на пороге, задумчиво гладя пальцем экран телефона, потом вдруг опомнился и, крутанувшись на каблуке, спешно сунул в чемоданчик свою книжку и бросил напоследок:
-Йондайме-сама, я побежал к Обито.
Минато снова кивнул. Чёртово горло разболелось не на шутку.
Уже прикрывая за собой дверь, Какаши пообещал:
-С Наруто я поговорю. Лежите, не вставайте!
Только когда шаги медбрата раздались на лестнице, Намикадзе Минато позволил себе кашлянуть. Состояние его было ни к чёрту.


ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ